Мадрид, Испания, 1979 год
Человек, которого он ждал, только что прошел мимо, и, встав со скамейки, Джейкоб окликнул его. Две секунды, короткий разговор, ободряющая ладонь на плече. Все. Еще один человек пойдет по заранее написанной дорожке, еще одна судьба будет связана с островом…
Джейкоб присел обратно на скамейку. Портал или «дырка», как он его называл, откроется только завтра утром. Пока надо было решить, чем занять себя и куда пойти. Джейк взял за правило – на материке он никогда не думал о своей миссии и об острове.
Но постепенно вид его снова стал отсутствующим. Он задумчиво теребил воротник небесного цвета рубашки. И тут появилась она. Джейкоб лишь на мгновение взглянул в сторону и уже не смог отвести взгляд. Смуглая кожа, черные волосы, упругими кудрями спадающие на плечи, пухлые губы. Джейку казалось, что в ней все идеально – от форм фигуры, до легкой, словно плывущей по воздуху походки. Она остановилась напротив его скамейки, смахнула со лба проступившую капельку пота и, кивая на место рядом, с ним спросила:
- Вы не против, если я присяду?
- Ну что вы… - улыбнулся Джейкоб.
Девушка опустилась на скамейку, переводя дух и делая пару глотков воды. Он ощутил легкий аромат ее духов. Джейкоб вдруг почувствовал, что ему невероятно жарко, как никогда, хотя он всю жизнь провел на тропическом острове. Во всем теле появилась непонятная слабость. Девушка украдкой посмотрела на него и тут же взволновано поинтересовалась:
- Сеньор, вам плохо?
- Не знаю, я не уверен.
- Это все из-за жары. Она в это время дня просто невыносима. Вот выпейте воды.
Джейкоб покорно принял бутылочку, отдающую спасительной прохладой.
- Благодарю вас, сеньорита. Позвольте узнать как ваше имя?
- Ариадна, - улыбнулась она.
- Очень приятно Ариадна, а меня зовут Джейкоб. Хотя на вашем языке это будет звучать как Жакоб, если я не ошибаюсь.
- Не ошибаетесь, но Джейкоб звучит лучше. А откуда вы?
- Из Соединенных Штатов, - соврал он.
- Вы прекрасно говорите по-испански.
- Благодарю.
-Вы здесь по работе или отдыхаете.
- Исключительно по работе. Правда, она уже закончена, а возвращаться мне только завтра. Вот сидел и думал, куда бы пойти, - Джейкоб поражался, как легко ему общаться с новой знакомой. Вот только сосредоточиться на ее ответах тяжело, слишком уж отвлекала божественная красота молодой испанки.
- Вам бы, вероятно, понравилась коррида.
Джейкоба передернуло от упоминания этого жуткого развлечения. Он, скорее готов был пустить на «пушечное мясо» человека, чем ни в чем неповинное животное.
- Я похож на человека, которому может это понравиться? – он старался быть учтив, но раздражение так и норовило проскользнуть в тон.
Ариадна улыбнулась. Кажется, она была довольна его ответом.
- Ну, вообще-то не очень. Смотреть, как издеваются над живым существом, обычно любят хрупкие доходяги, сущие трусы, а вы такой…
- Какой? – заинтересовался Джейкоб.
- Большой! - выпалила Ариадна и тут же поняла, что совершила ошибку. По отношению к мало знакомому человеку такое выражение было верхом грубости. Однако Джейкоб только затейливо засмеялся в ответ.
- Я имела в виду, мужественный, - попыталась исправиться она. – Простите за бестактность.
- Не извиняйтесь, - мягко возразил Джейкоб. – Мне приятна ваша искренность. Ариадна, чем вы занимаетесь?
- Я танцовщица. Раньше выступала и даже имею кое-какие награды, а теперь только преподаю в школе танцев.
- Что именно?
- Фламенко! – гордо произнесла она, зная, что произведет на Джейкоба впечатление. И она не ошиблась. Его глаза вспыхнули восхищением. – Если хотите, приходите сегодня вечером посмотреть. У нас сегодня концерт.
Ариадна сунула ему в руки визитную карточку и, вежливо попрощавшись, убежала по своим делам. Джейкоб еще долго смотрел ей вслед. Ему казалось, что он все еще ощущает запах ее духов.

Гитарный перезвон волной накрыл танцевальный зал, буйная, жаркая и страстная музыка кружила голову. И тонкое изящное тело танцовщицы, изгибающееся, порхающее, словно движимое самой музыкой. Мягкий огненный свет отражался в роспуске волос. На сцене была не девушка – живой огонь кружил, падал, вздымался, и снова кружил, кружил, кружил… Фламенко, танец огня.
Наконец, музыка затихла, и хрупкая фигурка замерла на сцене. Тишина длилась лишь полсекунды, а потом оглушительный рев аплодисментов охватил зал.
- Еще, еще, Ариадна, еще! – скандировали возбужденные поклонники.
Но она лишь, изящно поклонившись, спустилась со сцены. И под одобрительные возгласы прошла в раздевалку. Она сидела перед зеркалом, когда позади открылась дверь.
Он зашел с букетом орхидей, подойдя прямо к ней, встав у нее за спиной.
- Вы были великолепны. Я очарован, - подобострастно произнес он, вручая цветы.
- Спасибо, - улыбнулась она, стараясь говорить ровно, чему мешало сбившееся после танце дыхание. – Вы угадали с цветами. Это мои любимые.
- И мои, - улыбнулся Джейкоб.
- А вы танцуете?
- Нет. К сожалению, никогда даже не пробовал.
- Странно. Я была уверена в обратном. У вас прекрасная осанка, как у настоящего танцора.
- Что ж, возможно, вы могли бы дать мне пару уроков, - Джейкоб не хотел этого говорить, но слова вырвались сами. От мысли о том, что он будет с ней танцевать, голова шла кругом.
- Я строгий преподаватель, - предупредила она.
- А я способный ученик, - с готовностью ответил он, - Но у меня совершеннейше нет времени, к сожалению.
- В таком случае давайте потанцуем, когда все уйдут, - Ариадна тоже была охвачена этой идеей. От Джейкоба исходила такая странная сила и уверенность, что ей хотелось не расставаться с ним ни на секунду, хотя они были едва знакомы.
- Прекрасная идея. И сколько же нам ждать?
- Думаю, не более часа. Концерт почти закончен, скоро зал будет свободен.
- Что ж, я готов.

Время ничто, когда у тебя есть занятие. Час пролетает незаметно, как пара минут, за разговором с симпатичным тебе человеком. Джейкоб не имел власти над временем здесь, в этом мире, но он мечтал, чтобы завтра никогда не наступило, мечтал, чтобы этот вечер и ночь никогда не кончились.
Они прошли в опустевший танцевальный зал, казавшийся таким огромным для двоих людей. За окнами уже совсем стемнело. Ариадна подошла к магнитофону, включила спокойную музыку.
- Ну что попробуем? – спросила она.
- Мы же для этого здесь, верно?
От близости ее тела стало вновь жарко. Сердце забилось быстрее раз в десять. Джейкоб с трудом сосредотачивался на ее командах, слыша лишь обрывки: «Руку вот сюда, так правильно, другую вытяни… расправь плечи… шаг назад… возьми здесь».
Это был разговор двух тел, разговор двух сердец, рожденных и созданных друг для друга. Их движения говорили лучше любых слов.
Как ты жила без меня?
Неважно. Я не жила.
Я искал тебя.
Я ждала тебя.
Эта наша ночь.
Я тебя не отпущу…
- Джейкоб, вы мне солгали, - дыхание было неровным после танца, и от его близости. Они застыли в обнимку, смотря друг другу в глаза.
- О чем вы?
- Вы сказали, что не умеете танцевать. Это не так. Человек, который никогда не танцевал, не сможет делать это так хорошо.
- Я не лгал. Это все вы. Я просто не мог иначе. Вы раскрыли мой талант.
- Так не бывает.
- Бывает. Как видите, все бывает в этой жизни.
- Джейкоб, скажите честно, вы ведь планировали нашу встречу, - она, наконец, отошла от него.
- Нет, это произошло случайно, клянусь вам. И я поражен…
- Вы ведь другой, - утвердительно произнесла она.
- В смысле? – вздрогнул Джейкоб и удивленно посмотрел на нее.
- Не такой, как все. А что вы знаете иные смыслы этого слова? – с ухмылкой спросила она.
- Да нет, - растерянно ответил он. – С чего вы взяли, что я не такой.
- Ну, хотя бы с того, что я вряд ли бы заговорила на улице с незнакомым мужчиной, вряд ли стала бы приглашать его сюда, и уж точно вряд ли бы согласилась остаться с ним наедине, чтобы «учить» танцам.
- Отчего же?
- Мне крепко досталось от мужчин, Джейкоб. Я успела узнать и что такое унижение, и боль, и втаптывание в грязь. В моей жизни был человек, о котором я не могу вспомнить без содрогания, который надолго заставил меня шарахаться от всех мужчин. И при этом он, как выражался «любил» меня. А побои были мерой его любви.
- Мне искренне жаль, что вам пришлось пережить подобное. Мужчина, который бьет женщину, не достоин права жить.
- Согласна, - как-то очень горько, со знанием дела ответила Ариадна.
Он подошел к ней, стоя рядом, но, не решаясь коснуться. Теперь он видел ее насквозь, видел как изломана и измученна ее хрупкая душа, как еще недавно агонизируя и теперь избавившись от боли, она мечется, боится возвращения того ада, который успела пережить. Он тоже боялся… боялся причинить ей боль, навредить. Ему хотелось обнять ее, прижать к себе покрепче и пообещать, что ничего плохого уже никогда не случиться. И впервые за столь долгое время, он не хотел возвращаться на Остров. Джейкоб мечтал остаться здесь, рядом с ней.
- Джейкоб, - она старалась говорить тихо, она хотела, чтобы слова звучали только для него, но предательское эхо разнесло их по всему залу, и, несмотря на то, что они были одни, сила этого звука спугнула ее, и она замолчала.
- Да? – он напомнил ей о своем присутствии.
- Здесь душно, вы не хотите прогуляться? – она хотела сказать совсем не это, но именно эти слова показались ей уместными сейчас.
- Да… - он как будто тоже очнулся от оцепенения. – Великолепная идея.

Ночь. Тишина. Звезды. Блеск витрин и вывесок. Свет из окон домов. Джейкоб никогда не обращал внимания на красоту ночного города. Ему это было безразлично. Он ненавидел стадо людей, гордо именующее себя «общество», за их приземленность, за их пороки, за их страсть к разрушению… Но в эту минуту он не мог, просто не находил в себе сил, ощущать злость, ненависть, презрение… Всю его сущность наполняла только бесконечная любовь к миру и восхищение всем вокруг, начиная от небесных светил, и заканчивая хрупкой испанской девушкой, идущей рядом с ним.
- Я говорил, что уеду завтра? – его взгляд был опущен вниз, словно он извинялся за сказанное.
- Да. Ты можешь остаться?
- Нет.
- Почему?
- У меня есть миссия. Дело, которое я не могу бросить.
- Ты вернешься?
- Я не знаю.
Он не хотел ей лгать. Ни в едином слове или чувстве, ни в чем. Правда была горькой, но она была все же лучше лжи.
- Джейкоб… - она, наконец, решилась сказать то, о чем умолчала в зале.
- Что?
- Я уже не смогу тебя забыть.
Он остановился, заглянув в черноту ее глаз. Ее лицо в лунном свете казалось фарфоровым. Он провел указательным пальцем от ее виска до подбородка, нежно, едва касаясь, и заставив ее вздрогнуть. Он хотел убрать руку, но она не позволила, прижав его ладошку к своей щеке, чувствуя невообразимый прилив сил.
- Джейкоб, ты… ты особенный. От тебя исходит какая-то энергия. Я прямо вижу ее теперь, ты словно весь окутан светом. Я почувствовала это впервые, как увидела тебя.
- Ты можешь видеть? – он был удивлен. – Значит мы родственные души. Я уже тоже не смогу тебя забыть. Ты нужна мне.
- А ты нужен мне, - вторила она ему, придвигаясь еще ближе. Она никогда не чувствовала ни с кем себя так свободно.
Он наклонился, скрепляя их губы поцелуем, словно устанавливая контакт, сквозь который мог дотронуться до ее души своей душой. Она обняла его, продолжая целовать, не давая ему разорвать эту связь хоть на секунду. Пальцы запутались в коротких светлых волосах. Ей казалось, что она прикоснулась к живительному источнику, и теперь не может напиться из него. Его руки скользили по ее спине и талии. Но воздуха стало не хватать, и им пришлось оторваться друг от друга. Задыхаясь от долгого поцелуя, она положила голову ему на плечо, все еще обнимая его и чувствуя вкус его нежных губ.
- Пойдем ко мне. Прямо сейчас, - решилась сказать она, неотрывно смотря в его голубые глаза.
- Ариадна, я хочу, чтобы ты понимала, что, возможно, ты больше никогда меня не увидишь. Поверь, это зависит не от меня. Если бы я мог, то остался бы с тобой. Я не хочу пользоваться моментом, и склонять тебя на то, о чем ты потом будешь жалеть. Я…
Тонкий смуглый пальчик коснулся его губ, призывая к молчанию.
- Джейкоб, я все понимаю. Но даже если у нас есть только эта ночь, я не хочу ее упустить. Лучше жалеть о том, что сделано, чем о том, чего так и не решилась сотворить.
- Что ж, тогда я принимаю твое предложение. Пойдем.

Маленькая квартирка была уютной, но в каждой вещи чувствовалось одиночество. Джейкоб разглядывал квартиру, интерьер. Гостиная, небольшая кухня, уютная спальня…
- Может, хочешь выпить, - голос звучал надломлено, Ариадна чувствовала неловкость. Теперь, когда они оказались в квартире, вся ее решимость куда-то исчезла.
- Спасибо, я не пью, - Джейкоб тоже не был больше так уверен в том, что делает.
- Совсем?
- Да… Ариадна, расслабься. Я не кусаюсь.
- Конечно, прости. Глупо, наверно, сейчас отпираться, после того, как сама пригласила тебя.
- Если ты не захочешь, ничего не будет. Я не позволю себе и пальцем к тебе прикоснуться без твоего согласия, - заверил ее Джейкоб. Что-то в его тоне, в том, как он сказал эти слова, заставило ее поверить ему.
Она невольно облокотилась на проигрыватель, стоявший на столике, и нажала на кнопку пуск. Позади раздался щелчок, и послышалась ее любимая мелодия, пластинку, с которой она забыла убрать до ухода на концерт.
- Потанцуем? – шутливо предложил Джейкоб, протягивая руку.
Она вложила свою ладонь в его и в ту же секунду оказалась притянутой к нему, в приятной, опьяняющей близости от его тела. Они покружились несколько минут в танце, пока, наконец, объятия не переросли в поцелуи, а те в свою очередь из невинных и нежных стали все более страстными. Рубашка Джейкоба полетела на пол, открывая Ариадне прекрасный сильный торс. Он подхватил ее на руки, не переставая целовать, на ходу расстегивал платье.
Шелк и атлас постельного белья мягко укутали ее, а жар его прикосновений и поцелуев, разжигал огонь внутри ее самой. Но огонь никогда не уничтожит огонь. Встречаясь, они становятся только сильнее. Это была ночь огня их страсти, желания, надежды. Их тела сливались воедино в бешеной пляске. Почти как танец… Витавший вокруг жар соблазна распалял их еще больше.
За окном уже не было такой непроглядной тьмы, когда Джейкоб, изнеможенный бурной ночью, откинулся на подушки. Ариадна тут же подползла к нему под бок, устраивая голову на его груди, и ложа свою ногу ему на бедро, прижимаясь как можно сильнее, словно малейшее расстояние между ними может заставить ее замерзнуть.
- Я люблю тебя, - прошептала она.
- Я люблю тебя, - выдохнул он, ей в губы, нежно целуя.

Ему невыносима была мысль о том, что ему придется отпустить ее. Отпустить и уйти, а между тем время неумолимо бежало вперед, отсчитывая последние отпущенные для этой ночи часы. Рассвет приближался неотступно, и Джейкоб ничего не мог поделать с этим. Ариадна, заснувшая ненадолго на его груди, проснулась с наступлением рассвета, будто тоже ощутила, что время, отпущенное им, кончается.
Он поцеловал ее, ощутив на губах соленый привкус слез.
- Ты плачешь? Почему? – спросил он.
- Ты ведь уходишь. Я чувствую. Ты уже будто не со мной.
Джейкоб молчал, отведя взгляд. Если бы только не было так тяжело!
- И я ничего не могу сделать, чтобы тебя удержать? – это был даже скорее не вопрос, просто констатация факта.
- Прости, - он чувствовал, что на глаза тоже начинают наворачиваться слезы.
- Не извиняйся. Я ведь все знала. Спасибо тебе за эту ночь, мне ни с кем не было так хорошо, как с тобой. Ты половинка моей души, а я твоей. Я всегда буду любить тебя. Мне для этого просто достаточно знать, что ты есть.
Джейкоб не выдержал, впиваясь в ее губы долгим страстным и почти отчаянным поцелуем, и все-таки чувствуя, как слезы текут по щекам. Так непривычно, и так остро.
- Прости, - повторил он, оторвавшись от ее губ, но уже с другой интонацией. И она поняла, что он уходит. Поняла и отпустила. А что ей оставалось? Ариадна знала, что уже никого не сможет никогда полюбить так, как Джейкоба, с такой силой и страстью. Ее сердце навсегда принадлежит этому мужчине. Он ушел в никуда, исчезнув так же внезапно, как и появился.

Маяк, Остров, воды Тихого океана, 1981год
Этого градуса не было на шкале, этого человека не было в списке. Но зеркала были настроены именно на это место, находясь в промежутке между делениями, где была проведена тонкая черта – как грань между прошлым и будущим. Он знал, что ждать осталось недолго. Всего какую-то ничтожную минуту, и «окно» откроется. Он сможет совершить прыжок. Он считал про себя секунды.
59
Эта минута казалось вечностью, а он сам себе – стариком, который успеет передумать тысячу мыслей.
49
Но что сказать, когда он окажется на месте, когда снова встретит ее. Наверное, он знает.
39
Нет, он точно не знает. И вообще, вдруг она его прогонит, прошло столько времени…
29
Все точно обернется плохо. Он казался сам себе поддонком, которого не было в ее… в их жизни столько времени. Она его не поймет.
19
От осознания того, что она может не простить его, сердце забилось быстро, болезненно выверяя ритм страха.
9
Страх заглушил остальные эмоции, и лишь огромным усилием воли, ему удалось подавить его и заставить себя считать… 8…7…6…5…4…3…2…1…
Знакомый прыжок, секундная дезориентация, и дневной свет бьет по глазам, а в уши врезается шум машин, и гомон прохожих. Все. Он на месте. Больше медлить нельзя.

Мадрид, Испания, 1981 год
Светловолосый мужчина в дорогом строгом костюме стоял в нескольких шагах от молодой мамы с ребенком, не решаясь подойти ближе. Девочке было чуть больше года, и она активно пыталась ускользнуть из-под строгого маминого надзора, чтобы отправиться исследовать этот мир. Детская площадка была оживлена, множество мамочек привели своих маленьких чад на прогулку, ввиду отличной погоды. Девочка, за которой наблюдал Джейкоб, явно была абсолютным лидером в «песочной» возне малышей. Он улыбнулся, инстинктивно делая несколько шагов вперед, и выходя на свет из-под тени турникета.
И тут он услышал удивленный возглас:
- Джейкоб?!
Он повернул голову и встретился глазами с той, память о которой лелеял в душе все это время. Больше не было смысла прятаться. Судьба сама все решила.
- Ариадна, - он подошел к ней, жадно всматриваясь в ее лицо. Сначала ему показалось, что она справедливо сердиться на него, и на какой-то момент тень сомнения действительно накрыла лицо Ариадны, но потом она улыбнулась:
- Как же долго я ждала тебя.
Она подняла руку, осторожно прикоснулась кончиками пальцев к его лицу, провела вдоль линии губ, словно убеждаясь в том, что это не иллюзия, что это действительно Джейкоб.
- Я пришел, чтобы забрать вас с собой: тебя и нашу дочь.
Она просияла.
- О, Джейкоб, большего подарка для меня ты не мог сделать.
Он опустил голову.
- Я не уверен, что это подарок. Там, куда я зову вас, небезопасно, но я понял, что вдали от вас я больше не смогу жить.
- Я готова пойти с тобой хоть на край света. Погоди, - и она быстрым шагом подошла к дочери, поднимая ее на руки и поднося к Джейкобу. Неожиданный визуальным контакт заставил его вздрогнуть, но он тут же расслабился и улыбнулся. Джейкоб положил свою большую теплую ладонь на маленькую головку дочери и спросил, смотря ей в глаза:
- Илана, ты знаешь, кто я?
Ариадна хотела подсказать дочурке, но Джейкоб жестом остановил ее.
Карие глаза малышки смотрели серьезно и задумчиво. Несколько секунд она решала, а потом уверенно произнесла:
- Папа.
Он довольно улыбнулся пораженной Ариадне и, взяв дочку на руки, сказал:
- Что ж, Ариадна, если тебе из этого мира что-то нужно, поторопись. Нам предстоит большое путешествие.