Добавлено (18.07.2009, 01:12)
---------------------------------------------

тем, кому интересны сумерки, тут можно прочитать очередную продку Дождя.

Первая часть здесь:
[spoiler]http://lost-abc.ru/forum/41-7430-50 [/spoiler]

Часть 2
[spoiler]Глава 2. Доктор

Он бежал за ним по джунглям, спотыкаясь о корни деревьев. Ветки кустарников царапали ему лицо, но он все бежал и бежал.
- Папа! Папа! – от быстрого темпа дыхание сбивалось, но он продолжал кричать – Отец!!!
Фигура, к которой он обращался, удалялась от него все быстрее и быстрее.
- Отец! Кристиан! – закричал он что есть мочи! Но фигура продолжала удаляться, теряясь в джунглях.
- Кристиан Шеппард, стой! - закричал он что есть мочи – доктор Шеппард! Доктор Шеппард!

«Доктор Шеппард! Доктор Шеппард!» - раздалось из динамика над его головой. Джек потягиваясь поднялся с жесткой кушетки и оглянулся по сторонам. Больница. Работа. «В кое-то веке я днем уснул на работе?» - подумал он.
«Доктор Шеппрад, пройдите в приемное отделение» - продолжал гласить динамик. Джек накинул на шею фонендоскоп и вышел из комнаты отдыха.
- Что у вас? – спросил Джек у дежурного по приемному, спустившись в отделение.
- Подросток, огнестрельное ранение в брюшную полость, – ответил дежурный – пуля прошла насквозь, но кровотечение очень сильное.
- Понятно, Марк. – сказал Джек – одевая на ходу стерильный халат – Как его зовут, сколько лет?
- Бенжамин Крайн, 13 лет.
- Бенжамин…- Джек остановился на входе в палату неотложной помощи.

- Док, мальчику срочно нужна операция – сказал он, ворвавшись к нему в дом.
- И что? – спросил док.
- Если ты не поможешь ему, он умрет!
- Ну и пусть, мне плевать.

- Джек! Джек! Что с тобой происходит! Как ты можешь спокойно поедать бутерброды, когда в операционной погибает мальчик? Ты же дежурный врач!
Джек поднял глаза. Стив, фельдшер, смотрел на него с полным недоумением.
- О чем ты? Какой мальчик? – с удивлением спросил Джек.
- Бенжамин Крайн, с огнестрельным ранением! – ответил Стив – Почему ты отказался его оперировать?
- Я? Отказался? – Джек вытаращил на собеседника глаза – О чем ты говоришь?
- Ты сказал, что тебе плевать на то, что он может умереть, и пошел сюда, в кафе, есть бутерброды!
Джек поперхнулся.
- Я не понимаю, о чем ты говоришь, Стив! – сказал Джек, подымаясь из-за стола – В какой он операционной?
- Во второй, но доктор Росс его уже оперирует, так что в тебе там нужды нет.
- Что за бред?! Я не мог отказать в помощи больному, тем более ребенку! – Джек направился к выходу из кафе.
- Однако ты это сделал! – прокричал ему в след Стив.

Надев стерильную форму, Джек ворвался в операционную.
- Что у нас тут? – спросил он у доктора Росса.
- Кровотечение почти остановлено, давление нормализовалось – ответил Росс – но он потерял много крови, требуется переливание. В отделении трансплантологии уже нашли донорскую кровь.
Джек попытался подойти к операционному столу, но Росс остановил его.
- Джек, я и сам справлюсь. В тебе здесь нет нужды.
- Я дежурный хирург и это моя работа – возразил Джек.
- Об этом нужно было подумать чуточку раньше. – процедил Росс - Все, доктор Шеппард, покиньте оперблок. Вас ждет глав врач.
Джек не шелохнувшись остался стоять.
- Доктор Шеппард, выйдите – повторил Росс – вы мешаете.
Джек мысленно сосчитал до пяти и вышел из операционной.

Он шел по коридору, никого не замечая. «Что же это было? Ничего не понимаю…. Как я мог отказать в помощи ребенку? Как это понимать? Как с этим жить?».
Джек подошел к кабинету глав врача, доктора Грина и столкнулся с ним в дверях.
- Я сейчас спешу на срочное совещание – сказал на ходу Грин - поговорим завтра. Сегодня у тебя операция по удалению опухоли, надеюсь, от нее ты не откажешься.
Джек открыл рот, чтоб что-либо ответить, но Грин уже скрылся за углом коридора.
Джек стоял в дверях как вкопанный. Его укололо не то, что сказал Грин, а то каким тоном он это сказал, в нем чувствовалось недоверие. Джек всегда пользовался огромным доверием у глав врача, и гордился этим. Он доверял ему самые ответственные операции, самых тяжелых пациентов… И сейчас Шеппарду показалось, что это доверие утеряно.

Операция была в самом разгаре. Джек уже добрался до опухоли. «Вот и ты, мерзкая тварь, сейчас я тебя вырежу!»
- Скальпель – обратился Джек к медсестре.
Медсестра подала ему инструмент.
Пот выступил на лбу у Джека, стало очень душно…

- Я надрезал ему артерию! – кричал он в рацию – Когда будете в безопасности, свяжись со мной!
- Джек, Нет!!! – кричал женский голос из динамика
- Если через час ты со мной не свяжешься, он умрет - продолжал Джек говорить в рацию, но смотрел при этом на остальных, кто находится в операционной.

- Давление падает! – закричал анестезиолог – срочно, вызовите какого-нибудь вменяемого хирурга.
Джек стоял у стены с окровавленным скальпелем в руке.
- Что, что произошло? – в замешательстве спросил он.
Анестезиолог смерил его злым взглядом.
- Вы разрезали ему артерию, он истекает кровью!
- Черт, я случайно, я все исправлю! – Джек подлетел к столу – Зажим! – скомандовал он – Подготовьте лигатуру!

Он стоял в комнате отдыха и смотрел в окно. В голове с огромной скоростью носилось множество мыслей. «Как? Почему? Что со мной? Что теперь будет?»
Этот мальчик с огнестрельным, потом пациент с опухолью… После операции Джек никого ни о чем не спрашивал, да и с ним никто не пытался заговорить, все только смотрели на него с подозрением.
Уже позже, услышав разговор двух сестер, он узнал, что осознано, надрезал артерию,
После чего начал кричать что-то про один час и про безопасность.
«Я схожу с ума. Другого объяснения этому нет. Вот так, похоже, и кончилась ваша удачная карьера, доктор Шеппрад».

После работы Джек не стал садиться в машину, решив пройтись пешком. Хоть он уже и записал себя в сумасшедшие, нужно было подумать и попытаться найти всему произошедшему другое объяснение. Но думать об этом на трезвую голову представлялось весьма трудным занятием. Джек взглянул на неоновою вывеску «Лоцман», на торце соседнего здания. Возле бара стояла полицейская машина, в которую сажали белобрысого парня в разорванной черной рубашке. Джек подождал пока полицейские отъедят и прошел в бар.
Уборщик поднимал стулья и сметал разбитое стекло на полу. «Похоже, этот парень здесь знатно побуянил.» - подумал Джек.
- Налейте мне водки – обратился Джек к бармену. Тот почему-то внезапно напрягся.
- Может чего-нибудь другого?
- Я хочу водки – четко сказал Джек.
Бармен пожал плечами и стал наливать водку.
- У вас тут заворушка случилась? – спросил у него Джек.
- Да, какой-то парень выпил водки и пошел приставать к девушке, а потом устроил здесь драку.
- Это его сейчас сажали в полицейскую машину?
- Да! – с торжеством сказал бармен – Хорошо, что полицейский участок находится через два здания от моего бара!
- Вы поэтому не хотели мне водку наливать? – изумился Джек – Не беспокойтесь, я не буйный! «Ага, сегодня на работе ты это доказал» - подумал он тут же.
Бармен смущенно улыбнулся.
- Да ладно, я привык, что здесь иногда происходят потасовки. Обидно, что из-за этого придурка новости не дослушал, там как раз передавали про побег из тюрьмы.
- Кто сбежал? – поинтересовался Джек
- Убийца, зовут… Кейт Остин, вроде…
- Кейт Остин… Кейт….

Он сидел на полу с телефоном в руках, на том конце раздался ее голос, но это был всего лишь автоответчик.
-Пожалуйста возьми трубку, нам надо поговорить – простонал он. – пожалуйста.
Время для записи истекло. Джек сбросил вызов и стал набирать номер снова. Руки тряслись, пальцы промахивались по кнопкам. Из-за этого номер он смог набрать только с третьей попытки. Опять этот чертов автоответчик. Он со злостью швырнул телефон об стену. «Чуть-чуть, мне нужно совсем чуть-чуть! Совсем немного! » - он начал рыскать по тумбочкам. «Где же они? Где же эти чертовы таблетки? Где этот долбанный оксидон!?». Он носился по комнате выворачивая все ящики. «Надо посмотреть в ванной» - Он понесся туда, но случайно на скорости наткнулся на дверной косяк, ударившись лицом, он свалился на пол.

Джек лежал на полу, потирая правый глаз.
- Он носился по залу, переворачивая стулья и столы, и кричал что-то типа: «Где таблетки? Где оксидон?»
Джек поднялся на ноги. Оказывается, это бармен что-то рассказывал полицейским.
- Что здесь произошло? – спросил Джек, продолжая потирать правый глаз окровавленной ладонью.
- У тебя, похоже, от ломки крыша поехала – обратился к нему полицейский. – мистеру Смиту пришлось тебя утихомирить ударом по лицу – он кивнул в сторону бармена, который выливал в ведро водку из бутылок, и при этом повторял: «Чертов напиток! Больше никогда никому не налью эту проклятую водку!»
- От какой еще ломки? – изумился Джек – Я не принимаю наркотиков!
- Ну да! Зачем же тогда ты здесь все перевернул в поисках оксидона?
Джек от удивления рухнул на стул.
- Тебе придется проехать с нами в участок. - подитожил полицейский.

В полицейском участке Джека допрашивали в течение получаса, но ничего внятного он ответить не мог. После такого неинформативного разговора его повели в камеру. Полицейский открыл дверь, одним глазом, т.к. на втором была повязка, Джек оценил обстановку. Две койки и больше ничего, на одной из них лежал тот самый парень, который устроил погром в баре.
- Привет, меня зовут Джек.
Парень поднял голову.
- Сойер – представился он с ухмылкой. – За что тебя?
- За то, что продолжил начатое тобой.
Блондин с недоверием уставился на Джека.
- Я тоже устроил погром и в том же баре.
Сойер усмехнулся и напел
- You all everybody...

Продолжение следует….
[/spoiler]

в общем у нас в клубе новый талантливый автор!!! УРА!!!

Превая часть здесь
[spoiler]http://lost-abc.ru/forum/41-7430-50[/spoiler]

Вторая часть на этой странице, сообщение 1258.

Часть 3

[spoiler]Глава 3. Беглянка

Он лежал такой невинный, витая в своих детских беззаботных снах. Такой родной, такой любимый. Он спал, даже не подозревая, что, когда проснется, мамы уже не будет рядом. Ее сердце разрывалось на части. Горячие слезы обжигали лицо. Хотелось обнять его и никогда-никогда не выпускать из своих объятий. Нельзя! Не дай Бог, он проснется, не дай Бог, увидит ее слезы. Она должна уйти незаметно, сбежать… Сбежать, как и подобает настоящей беглянке. Ее сердце почти остановилось, когда она встала с кровати и направилась к двери. На какое-то мгновение она остановилась в дверях и оглянулась. «Не надо! Не делай этого! Не бросай его!» - кричала каждая частичка ее души.
- Прощай, малыш. – сказала она и вышла за дверь.

Как и многие разы, Кейт проснулась за несколько минут до сигнала «Подъем». По ее щекам текли слезы. Опять этот сон про сына, он снился ей уже не первую ночь, и каждый раз она просыпалась со слезами и с болью в сердце. Кейт никак не могла понять, с чем это может быть связано, ведь у нее никогда не было детей. Но всякий раз, просыпаясь, после этого сна, у нее было чувство, что она потеряла кого-то безумно родного.
Ровно в 7.00 прозвучал сигнал «Подъем». И сразу женская тюрьма наполнилась множеством звуков. Все зашевелилось, загудело. Надев форму, Кейт подошла к умывальнику. Ее сокамерница Джессика, еще только потягивалась на своей койке.
- Тебе следует поторопиться, – обратилась к ней Кейт – а то опять получишь нагоняй от Памеллы.
Джессика ухмыльнулась, обнажая свои зубы, которые на фоне ее черной кожи казались просто ослепительно белыми, и сплюнула на пол.
- Да имела я эту Памеллу в одно место!
- Зря ты так, - возразила Кейт – из всех наших надзирательниц она самая адекватная.
- По мне так, все они из одного теста. – Джессика встала с койки и начала одеваться. – Ты подумала над моим предложением? – спросила она шепотом.
- Подумала, извини, Джес, но я как-нибудь досижу свои семь лет.
- Ладно, дело твое. Надеюсь, ты никому…
Кейт подошла к своей койке и швырнула в Джессику подушкой.
- Эй, за что? – возмутилась Джес.
- За глупые вопросы! Иди, умывайся, сейчас уже на завтрак пойдем.

Как обычно, после завтрака заключенных отправили на работу на яблочные плантации.
Тюрьма, в которой сидела Кейт находилась в Техачапи, а этот край известен выращиванием яблок. Под присмотром вооруженных до зубов надзирательниц, заключенные поливали, окучивали яблони и собирали яблоки.
Обедали сухпайком, а к ужину возвращались в колонию.
Кейт сидела за столиком в столовой и ела шницель, вымотанная после сбора яблок, когда к ней подошла надзирательница Памелла.
- Тебе просили предать письмо – она протянула Кейт конверт.
- Хорошо, в камере прочитаю. – ответила Кейт.
- Нет, уж читай здесь, мне надо видеть твою реакцию, чтоб предостеречь тебя от глупостей.
Вздохнув Кейт начала открывать конверт. Надзиратели всегда читали письма, и если Пэм была так обеспокоена, значит в письме плохие новости.
«Миссис Остин, я считаю необходимым оповестить вас о том, что ваша мать находиться сейчас на лечении в центральной больнице Лос-Анжелеса, ее состояние крайне тяжелое, мы искусственно поддерживаем ее жизнь, но прогнозы довольно неутешительные и она может умереть в ближайшие дни. Доктор Осборн.»
Глаза Кейт заполонили слезы.
- Зачем они решили оповестить меня? – спросила она.
- Не знаю, - ответила Пэм – они выслали письмо на твой адрес, а уже оттуда кто-то его переслал сюда к нам. Ты как? Надеюсь, не наделаешь глупостей?
- Какие глупости, Пэм, мне жаль маму, но я знала, что она тяжело больна, и… это она меня сдала полиции.
- Упс, извини. Ладно, ты девушка сильная, справишься с этим. – Пэм похлопала ее по плечу.
Кейт вытерла слезы и направилась к выходу из столовой.

Пока Джессика рассказывала последние тюремные сплетни, Кейт лежала на койке и смотрела в стену.
- Эй, с тобой все в порядке? – обратилась к ней Джес
- Что? – Кейт повернулась к сокамернице.
- Ты за весь вечер не произнесла ни слова, а я уже устала говорить сама с собою. Что-то случилось? Это из-за письма? Что в нем?
- Я согласна. – сказала Кейт, проигнорировав все ее вопросы.
- Согласна на что?
- На побег. Когда ты намереваешься это осуществить?
- Я договорилась с Марти на послезавтра. Но что случилось? Почему ты поменяла свое решение?
- А почему ты решилась на побег? – ответила вопросом на вопрос Кейт.
- Очень хочется на свободу.
- Вот и мне тоже очень захотелось на свободу. – Кейт на мгновение задумалась – Моя мама вот-вот может умереть. Я должна с ней попрощаться.
- Ты можешь не успеть…
- Я должна попытаться! Ну так что, берешь меня в свою команду?
- Конечно, детка! – ответила, приободрившись Джес – слушай план: послезавтра, в пятницу, когда мы будем на плантации…

Весь четверг прошел для Кейт как в тумане, работу она выполняла автоматически, витая мыслями где-то далеко.
Проснувшись утром в пятницу, Кейт ощутила, что ее всю внутри потряхивает.
- Ты как, волнуешься? – спросила Джес.
- Есть не много. – Кейт выдавила из себя улыбку.
- Веди себя спокойно, как в обычный день. Лишнее внимание нам ни к чему.
- Да, конечно, я все понимаю.

Кейт залезла на стремянку и начала сбрасывать с дерева яблоки. Джес собирала их внизу в корзину и относила в контейнер. Она попыталась дотянуться до большого спелого яблока, но не смогла. Чертыхнувшись, Кейт перешагнула со стремянки на ветку и начала подбираться по ней к плоду. Внезапно у нее закружилась голова, то ли от высоты, хотя дерево было и не большое, то ли от духоты.

Ободрав колени и локти, она все-таки забралась на верхушку пальмы. Мысли об отце вызывали у нее неприятные ощущения, а еще хуже было то, что с ним у нее ассоциируется Сойер, к которому ее, не смотря на это, очень тянет. «И не важно, кого он мне напоминает, я должна ухаживать за ним» - пробормотала она себе под нос и соскользнула с пальмы. «Я должна принести Сойеру фрукты!"

- Какого черта, Кейт? Куда ты направилась? Что еще за Сойер? – Джес схватила Кейт за руку.
- О чем ты? – удивилась Кейт. Она осмотрелась по сторонам.
- Это ты о чем? – прошипела Джес – ты спрыгнула с дерева и направилась в сторону дороги, бормоча что-то про какого-то Сойера!
У Кейт округлились глаза.
- Я не знаю никакого Сойера!
Джес с подозрением посмотрела на нее.
- Видимо ты чересчур переволновалась. Как бы не завалила нам весь план.
- Все нормально Джес! Я не подведу, честно! Просто, наверное, на солнце перегрелась.
- Ладно, будь наготове. Минут через десять начнется.
Вскоре на дороге появился пикап, он ехал рывками, из под капота слегка шел дым. Машина остановилась возле плантации, из нее вышел чернокожий парень в балахоне и широких штанах. Две надзирательницы наставили на него ружья.
- Спокойней, дамы! – обратился он к ним – У моей машины перегрелся движок, хотел попросить у вас немного воды, чтоб охладить его.
- Посмотрите на него! – крикнула Джессика – Он к дамам пришел с перегретым движком, лучше бы ты к нам с чем-нибудь другим перегретым пришел. – Она придвинулась к нему на несколько шагов, Кейт сделала тоже самое.
- Усмирись, цыпа! – обратился парень к Джес – Тебе бы сбросить пару десятков килограмм, и тогда мы могли бы с тобой поговорить на эту тему!
Все, кто был рядом, громко рассмеялись.
- Что ты сказал, урод?! – завопила Джес и бросилась на парня, сбив его с ног.
- Прекратите сейчас же! - закричала надзирательница.
Джессика с парнем валялись, перекатываясь по земле.
- Мы будем стрелять, если вы сейчас же не прекратите! – предупредила надзирательница – считаю до трех! Раз!
Два выстрела, раздавшиеся друг за другом, на мгновение оглушили Кейт. Надзирательница упала на землю, следом еще одна. Кейт обернулась и увидела как Джес и Марти отстреливаются. Все правильно, Марти должен был передать Джес пистолет, во время мнимой драки с ним, так и получилось.
- Кейт, лови! – крикнула Джес, кидая ей пистолет, пока Марти продолжал стрельбу.
Пять надзирательниц лежали на земле, осталось еще столько же.
- В машину! – крикнул Марти, продолжая отстреливаться.
Кейт пригнувшись, добежала до пикапа и спряталась за дверью.
- Прикрой меня! – крикнула ей Джес и побежала к машине.
В спину ей целилась надзирательница! Кейт взвела курок. «Давай же, стреляй в невинного человека, который выполняет свою работу!» - раздался голос у нее в голове. Палец замер на курке. Выстрел. Джес упала на землю.
- Нет! – завопил Марти – Нет, любимая! – он бросился к ней и тут же получил пулю в живот. Согнувшись, Марти рухнул рядом с Джессикой.

[/spoiler]

[spoiler]Кейт не помнила, как она оказалась в машине, как умчалась от плантации. Сейчас, придя в себя, она мчалась по проселочной дороге на полной скорости. Слезы текли по ее глазам, мешая различать дорогу. «Что же я наделала!? Из-за меня погибли Джес и Марти! Ты убийца, Кейт ты сидела за убийство и должна была прикрыть Джессику, должна была выстрелить! Я же обещала ей, что не поведу! Я искуплю… все искуплю… повидаюсь с мамой и сдамся! Но сейчас надо взять себя в руки и выбираться из этой передряги. Надо выехать на шоссе, Джес говорила, что на 50-ом километре расположена бензоколонка, а за 20 метров до нее, в лесу, спрятана другая машина с нужными для конспирации вещичками».

По правую сторону от себя Кейт увидела озеро. «Очень кстати!» - подумала она, поворачивая машину к водоему. Она дала задний ход, потом переключила рычаг передач на третью скорость, вжала педаль газа в пол и выпрыгнула из машины. Прокатившись пару метров по земле, Кейт плечом врезалась в дерево, боль разошлась по всей правой стороне. Обхватив левой рукой правую, она поднялась на ноги. Машина на полной скорости заехала в озеро и вскоре скрылась под водой.
Справа раздался гул проезжающих машин, значит шоссе там. Потирая поврежденную руку, Кейт направилась в ту сторону.
Она в течение часа кралась по лесу, вдоль шоссе. Несколько раз мимо проезжали полицейские машины, оглушая ее сиреной. Каждый раз у Кейт при этом замирало сердце.
Вскоре она увидела на дороге знак. Подкравшись поближе в шоссе, она разглядела на нем рисунок бензобака.
- Ну наконец-то! – простонала Кейт. – Значит машина где-то рядом.
И действительно, через пару метров она заметила проблескивающий из кустов желтый металл. Пробравшись сквозь ветки, она подошла к ярко-желтому Ламборджини. «Могли бы и менее заметную машину подобрать» - подумала Кейт, нагибаясь к правому переднему колесу. Именно возле него, в траве, по словам Джес, должны были быть спрятаны ключи. Она пошарила здоровой рукой по траве. Так и есть, вот они.
В машине, на заднем сидение лежала спортивная сумка, Кейт открыла ее, обнаружив там два парика, один черный, другой желтый и набор грима. Под ними лежали паспорта. Кейт взяла один, открыла его. С фотокарточки на нее смотрела темнокожая женщина, похожая на Джес, но не она. Слезы снова выступили у Кейт на глазах.
- Прости меня, Джес! – прошептала она – Прости!
Кейт кинула этот паспорт обратно в сумку и достала другой. В нем на фотокарточке была блондинка, с карими глазами. Рядом было имя: Изабелла Стоун. Она облегченно вздохнула. Вчера Джес позвонила Марти и попросила его сделать еще один паспорт, но Кейт ни как не могла поверить, что у него это получится за один день. «Боже, они двое столько сделали для меня, а я их подвела!» - Кейт ударила со злости кулаком по панели.
«Ладно, оставлю сантименты на долгие годы, которые мне придется еще провести в тюрьме. Сейчас надо разобраться с моими далеко не карими глазами.» Кейт порылась в наборе для грима и нашла там то, что нужно – линзы.

Она подъехала к небольшому домику в конце улицы. «Только бы она была дома! Пожалуйста, пусть она будет дома!» - с этими словами девушка со светлыми волосами, такими же светлыми бровями и длинными, похожими на накладные, ресницами подошла к двери и нажала на звонок.
Дверь открыли.
- Привет, Кэседи! – сказала блондинка.
Женщина изумленно уставилась на нее.
- Я Кейт, ты меня помнишь?
- Кейт?! – воскликнула Кэседи – Проходи! Что случилось? Что за маскарад?
Кейт прошла в дом.
- Я сбежала из тюрьмы, чтобы повидаться с умирающей матерью. И мне нужна помощь. Я не хочу подвергать тебя опасности, но мне больше не к кому обратиться.
Каседи в изумлении рухнула на стул. Некоторое время они молча смотрели друг на друга.
- Тебе нужно отдохнуть, Кейт. – нарушила молчание Кэс – А я пока подумаю, как мы сможем это провернуть. Завтра я отдам Клементину ее отцу на два дня, и мы сможем заняться твоими проблемами.
- Спасибо, Кэс! Я и не знаю, как тебя благодарить! – сказала Кейт, смахивая слезы с лица.
- Послушай, когда мне было трудно, ты оказалась рядом, – проговорила Кэседи с улыбкой – и ты даже не представляешь, как морально мне тогда помогла.
- Хорошо, если нас поймают, скажешь, что я тебе угрожала.
-Договорились, а сейчас пойду что-нибудь приготовлю, ты, наверное, проголодалась. – Кэс направилась на кухню, Кейт проследовала за ней.
- Можно вопрос? – обратилась Кейт к подруге, присаживаясь за кухонный стол.
- Конечно, что тебя интересует? – отозвалась Кэс, поджигая газовую плиту.
- Ты сказала, что отдашь на выходные дочку отцу. Ты имела в виду ее настоящего отца?
- Да.
- Того, которого ты засадила за решетку?
- Того самого, Сойера. Когда он сидел в тюрьме, я рассказала ему о Клементине, но он и слушать ничего не захотел о ней, но, освободившись, разыскал нас… Поначалу я не хотела ему разрешать видеться с дочерью, но он был очень настойчив. Клементина его обожает и с нетерпением ждет выходные, чтоб увидеться с ним.
- А ты… - Кейт запнулась – ты с ним вместе?
- Нет, - усмехнулась Кэседи – Сойер продолжает добывать деньги тем же способом, что и раньше, я не вхожу в его романтические планы.
- И ты позволяешь аферисту общаться с дочерью? – удивилась Кейт.
- Он ее отец! Да и я сама не слишком-то правильная и честная особа.
- Ты его все еще любишь?
- Да, - не задумываясь, ответила Кэс – я люблю его.

- Нет! Пожалуйста, перестаньте! – кричала она, обнимая через прутья решетки его окровавленное тело.
- Отвечай, ты его любишь? – спрашивал тот, кто отвешивал ему удар за ударом – Любишь его?
Слезы, смешиваясь с дождем, лились по ее лицу, она выставила руку, пытаясь, хоть как-то защитить его от ударов.
- Любишь его? – позвучал все тот же вопрос в унисон с очередным ударом.
- Да! Да! Я люблю его! – прокричала она. Удары прекратились. Она крепко-крепко обняла его и разрыдалась во все горло.

- Кейт, Кейт! Да что же с тобой? – Кэс трясла ее за плечо, сидя рядом с ней на полу.
- Что? Что случилось? – спросила Кейт, утирая слезы.
- Детка, ты, похоже, очень переутомилась. – сказала Кэседи, усаживая ее на стул. – Кто же это счастливчик, которого ты так сильно любишь?
- О чем ты? – недоуменно замотала головой Кейт.
- Ну, ты внезапно упала на колени, обхватила, ножки стула руками и начала кричать, вначале «Пожалуйста, перестаньте», а потом «Я люблю его!». Так кого же ты любишь?
- Кэс, я действительно не понимаю, что со мной произошло. – Кейт снова разрыдалась.
- Ладно, подумаем над этим потом. А сейчас кушать и в постель. У тебя был трудный день. – Кэс направилась обратно к плите, включив на ходу радио.
Из динамика раздались слова, знакомой для Кейт песни, в тюрьме ее частенько крутили по радио: «You all everybody…».

Продолжение следует…

[/spoiler]

[spoiler]Сейчас у меня был один единственный шанс, быть может, один на семьдесят тысяч, подарить ей счастье. И я должен воспользоваться им. Я должен исправить все свои ошибки. Иначе мне просто не нужна моя бесконечная жизнь… Потому что существовать в этом мире, где есть Анна, но не моя Анна, не имеет смысла.

------------------------------------------------------------------------

Было еще утро. И она, наверняка, была еще в своем домике. И поэтому я направился в лагерь.

Я увидел ее издалека. Она сидела в кресле на крыльце своего домика и задумчиво смотрела в никуда. Вся ее маленькая фигурка была такой нежной. Мне безумно захотелось обхватить ее всю, заключить в свои объятья, прижать к себе. Такого сильного желания я не испытывал никогда прежде. От этого чувства внутри все перевернулось. И какое-то сладкое ощущение внизу живота стало распространяться по всему телу, побежало по всем венам и захлестнуто сердце. Это не было обычным физическим желанием, которое я часто испытывал, глядя на сногсшибательную женщину. Это было другое. Вместе с физической потребностью обладать ее телом я ощутил невероятное желание владеть ее душой, понять, о чем она сейчас думает. И это желание было наполнено эмоциями, но оно рождало непонятные физические ощущения. Была какая-то дрожь в коленях, ломота во всем теле. Ладони вспотели, а в горле пересохло. Целое море чувств еще нахлынуло на меня. Радость от ее присутствия… волнение… боль… удивление и... страх. Страх, никогда ранее не испытываемый мною.
Но когда я осознал причину этого страха, мое сердце упало. Что могло быть общего между этой простой и нежной девушкой и мной, бессмертным человеком, навеки заточенным на этом Острове в служении его хозяевам? В этой мысли не было ни капли высокомерия. Наоборот, впервые я осознал всю тяжесть своего бессмертия и своего положения. Я не мог выбирать. Я не был обычным человеком.
Но у нее был выбор. Я могу рассказать ей все. И переложить всю ответственность за нас на нее. Пусть она решает, как нам быть. Это было очень эгоистично с моей стороны, но было невероятное ощущение сладости оттого, что теперь мое счастье было в руках этой необыкновенной девушки. Я знал, что нам не суждено жить так же, как и всем обычным людям. Мы никогда не сможем создать с ней семью, мы никогда не состаримся вместе, и никогда не сидеть нам с ней в качалках перед камином, держась за руки и грея свои старческие кости. Но я не хотел об этом думать сейчас. Все чего я желал - это рассказать ей о себе и своих чувствах. А дальше.... дальше решение будет за ней, и я покорюсь любому ее решению.
С каждым шагом волнение нарастало. Но и чувство счастья в груди тоже становилось все более и более ощутимым.
Я поднялся на веранду.
-Анна... здравствуй!
-Здравствуй, Ричард, – ее голос был спокоен и тверд. Она поднялась с кресла. Меня обдало нежностью, исходившей от нее. Счастье от ее близости нахлынуло на меня. Весь остальной мир был забыт. Он превратился в океан…. океан чувств, бушевавший во мне и находивший отражение в ее глазах.
-Анна, я хочу рассказать тебе кое-что… Что-то очень важное.
-Я слушаю тебя очень внимательно, – она почти шептала. Я вдруг ощутил волнение в ней. Она боялась. Но чего? Меня? О, Анна! Не бойся, милая, я никогда не причиню тебе боль. Все будет так, как ты захочешь.
-Не здесь. Я отведу тебя в одно место. Оно особенное для меня, - я тоже перешел почти на шепот.
Мы стояли совсем близко друг к другу. Ее лицо было приподнято, а я, напротив, склонил свое вниз. Я ощущал на коже ее нежное дыхание, и от этого меня пронизывал ток. Голова кружилась от того, насколько близко она была ко мне. Она прикрыла глаза и еще немного придвинулась ко мне. Всего пара сантиметров, и… я бы мог коснуться губами ее губ. Невероятная сладость их манила меня.
Не сейчас, Ричард! Сначала ты должен рассказать ей все.
Я сжал кулаки и огромным усилием воли заставил себя отстраниться от нее. Она открыла глаза, и я увидел в них отражение своих чувств. И опять меня обхватил океан ее глаз. И мне опять пришлось бороться со всеми своими желаниями. Я сделал шаг назад. Сжав челюсти, я отвел взгляд в сторону. Я должен был освободиться от магии ее взгляда, иначе мы бы так и не смогли поговорить. Тем более, я совершенно четко ощущал это: она сама сильнее разговора жаждала поцелуя. Что ж, возможно, после всего, что она узнает обо мне, она даже и смотреть на меня не захочет.
-Пойдем, – просто сказала она. И в этой простоте я увидел всю ее решимость.
Я взял ее маленькую ручку в свою и повел за собой.
Путь нам предстоял не близкий. Но меня это радовало. Не известно, как все сложится после разговора, и сейчас у меня было время насладиться ее присутствием.
Мне было невероятно хорошо оттого, что она шла рядом со мной. Ее нежная ладошка была крепко зажата в моей руке. Анна была невероятно спокойна внешне. Но я чувствовал, как быстро бьется пульс на ее запястье. Так же быстро стучало и мое сердце. Невероятно, но я ощущал, что все мои чувства находили отражение в ней самой. Такого единения с другим человеком я еще никогда не испытывал.
-Анна, я хотел извиниться, что не сдержал обещание. Мы договаривались искупаться в океане, но у меня появились неотложные дела.
Как же часто я говорил подобные слова другим женщинам, зная, что они в них поверят! Но сейчас все было по-другому. Сейчас я говорил правду и ужасно боялся, что она не поверит мне… Решит, что я не пришел к ней, потому что не хотел видеть ее.
-Я так и подумала. Я знаю, что ты очень занятой человек. Итан сказал мне об этом. Я надеюсь.... что у нас еще будет возможность искупаться в океане... вдвоем...
От того, как она произнесла слова «нас» и «вдвоем», внутри у меня все перевернулось. Я боялся поверить в то, что она тоже хочет, чтобы мы были «вдвоем». Но тут мое сердце упало. Даже если она хочет этого сейчас, не передумает ли она, после всего того, что узнает обо мне? Я сильнее сжал ее руку. В ответ на это она посмотрела на меня, и мне стало немного легче. Во всяком случае, я уже мог не думать о том, что может случиться. Это еще пока не случилось, а значит, переживать еще рано.
Впереди нас уже показалось то место, куда мы направлялись. Огромный черный силуэт остова корабля был виден сквозь зелень джунглей.
Я любил это место. Но приходил сюда редко. Я боялся, что слишком частое посещение этого места разрушит его магию. Ведь только тут я чувствовал себя снова прежним Ричардом…Капитаном «Черной скалы»… Обычным человеком…
Мы обогнули огромный эвкалипт, закрывавший обзор, и Черная Скала предстала перед нами во всем своем величии.
Я посмотрел на Анну. Она бесстрашно взирала на эту черную глыбину. В тени огромного корабля ее фигурка казалась совсем крошечной. Она высвободила свою руку из моей и обхватила ею меня за талию. От этого объятья волшебство этого места стало еще ощутимее.
-Это потрясающе! – тихо, но с восторгом произнесла она.
-Ты действительно так считаешь? - так же тихо спросил я.
Это место… присутствие Анны здесь… вся обстановка… вызывали во мне благоговение. Я вдруг ощутил, что моя жизнь наполнилась до краев, что мое существование обрело смысл до конца. До этого момента я ощущал важность своей жизни, но при этом я всегда чувствовал нехватку чего-то жизненно необходимого. И я отчаялся найти ЭТО, полагая, что оно станет платой за бессмертие. Но сейчас я понял, что нашел это необходимое и важное. Как будто последний кусочек паззла завершил картину моего бесконечного существования. Будто к этой картине добавили последний оттенок, и она стала совершенной.
Я ощутил себя бесконечно счастливым.
-Да. Это, правда, потрясающе! Ты расскажешь мне о нем?
-Расскажу! За этим мы и пришли сюда.
Я высвободился из ее объятия и подошел к кораблю. Я провел рукой по деревянным доскам, почерневшим от времени. Они поросли мхом. Весь остов корабля обвивали лианы. Джунгли поглощали мой корабль, медленно, но неумолимо делая его частью себя. Но он все еще был МОИМ. Он давал мне силы в моменты отчаяния, успокоение в моменты паники, облегчение в моменты боли. Рядом с ним я чувствовал себя обычным человеком, но сильным и властным… настоящим.
-Это Черная Скала. Ее спустили на воду в 1822 году. Это было торговое судно. И весьма успешное. Удача сопутствовала ему. Оно никогда не подвергалось нападению пиратов, не попадало в сильные шторма. Всегда сплоченная команда была довольна работой на этом судне. 23 года оно бороздило просторы Атлантики. В 1841 году умер капитан Черной Скалы, и новым капитаном стал я.
Я боялся смотреть на Анну. Потому что теперь она знала уже достаточно, чтобы испугаться меня и убежать прочь. Но Анна тихо стояла и ждала.
-Мне было суждено управлять Черной Скалой 4 года, - продолжил я. - На исходе четвертого года это и случилось. Однажды на рассвете смотрящий увидел землю на горизонте. «Земля! Земля!!!». Я отдал команду причалить к этому берегу. Боцман был не согласен со мной. Это была неизвестная земля, и он предполагал, что это может быть тайником каких-либо пиратов. Но я был уверен в том, что все будет отлично. За 23 года удача никогда не изменяла Черной Скале - не должна была изменить и сейчас. Когда мы через несколько часов подошли ближе, стало понятно, что это небольшой остров. Но то, что я увидел на берегу, поразило меня. Огромная статуя непонятного существа возвышалась над берегом, словно бы встречая нас. Мой боцман опять стал паниковать: его пугала эта статуя. Он все время твердил: «Не к добру это. Не к добру!» Но во мне была уверенность, что все будет хорошо. Почему-то при взгляде на эту статую у меня возникало ощущение, что в ней скрыто что-то важное. Какой-то тайный смысл, который я непременно должен постичь.
Тем временем, боцман заразил всех на борту своей паникой. Матросы твердили, что не хотят высаживаться на этом острове. Я колебался. Настаивать на своем решении было чревато, если не бунтом, то, по крайней мере, недоверием своей команды. Но какой-то внутренний голос твердил мне, что я должен быть на этом острове.
Я стоял на носу корабля и всматривался в даль. В голове моей шла борьба. Я был погружен в собственные мысли. Но тут произошло что-то невероятное. Океан вздыбился под нами и приподнял корабль! Нас понесло к острову с невероятной скоростью! Со всех сторон слышались крики ужаса и проклятья. Но, несмотря на невероятность всего происходящего и всеобщую панику, мне было совсем не страшно. Наоборот! Я был.... доволен! Доволен всем происходящим! Я был рад, что меня несет, в прямом смысле, к этому острову. Когда мы достигли берега, толща воды под нами была настолько высокой, что мы находились на одной высоте с головой статуи. Я увидел ее огромный каменный глаз, который словно говорил мне: «Добро пожаловать, Ричард!» Это было последнее, что я помнил. Сверху меня накрыла волна, и я погрузился в темноту.
Я замолчал. Воспоминания о том дне взволновали меня.
Я посмотрел на Анну. Она медленно подошла ко мне и дотронулась рукой до моей щеки. От этого нежного прохладного прикосновения волнение улеглось. Но я почувствовал волнение другого рода. Поверила ли Анна, эта серьезная девушка, моему безумному рассказу? Ведь я бы сам никогда не поверил, если бы такое не случилось со мной.
-Анна, только не думай, пожалуйста, что я сумасшедший, – в моем голосе не было ни капли надежды на то, что она так не подумает.
-Ну... от всего этого можно было бы сойти с ума, но ты очень сильный и перенес это все с достоинством, - ее голос лился песней. От его звуков становилось хорошо и спокойно. – Значит, ты живешь на этом острове с 1845 года?
Этого вопроса я боялся больше всего.
-Да.
-А когда ты попал сюда, ты знал, что будешь так долго жить? - я был поражен ее умением ухватывать самую суть и задавать верные вопросы.
Я взял ее руку, и убрав ее с моей щеки, поцеловал. От вкуса ее кожи закружилась голова. Она тоже вся задрожала, и с губ сорвался еле слышный стон. Но я не мог позволить себе расслабиться сейчас и отдаться своим безумным желаниям. Я должен был довести начатое до конца – рассказать всю правду о себе. Опустив ее руку, я ответил:
-Нет. До острова я был самым обычным человеком. Хотя тут я узнал, что это было не так. Остров внушил мне, что я был избран для своей роли на нем. Не мне судить об истинности этого. Но я ни разу не почувствовал, что это не так. Ни разу.. пока... пока не.... в общем, пока не произошло одно событие.
Про себя я сказал: «Пока не встретил тебя, Анна!» А вслух продолжил.
-Когда я очнулся, то обнаружил, что лежу на земле, а рядом со мной возвышалось что-то огромное и темное. Когда я смог сфокусировать взгляд, то увидел что это мой корабль. Он лежал посреди джунглей. И не было никаких признаков того, что берег океана был где-то рядом. Я не мог понять, каким образом мой корабль оказался посередине этого острова. Воспоминания рисовали ужасную, невероятную картину, в которую мой разум не мог поверить! Может, я сошел с ума.... или.. я умер?!!!
Я поднялся на ноги. Я был один. Никого из членов команды не было видно поблизости. Вдруг я услышал стон. Он исходил изнутри судна. Шатающейся походкой я пошел на этот звук. Я увидел огромную пробоину в корпусе. Стон шел оттуда. Я зашел внутрь. Ужасная картина предстала перед моим взором. Везде были тела мертвых матросов… моих матросов. Изуродованные, переломанные, неестественно выгнутые, они заполняли весь трюм. Вдруг я заметил какое-то шевеление… и снова услышал стон. Я пошел на этот стон. Это был мой боцман. Его тело было неестественно выгнуто и прижато сверху деревянной балкой. Он был весь в крови... и он был жив! Он увидел меня: «Ричард... Ричард! Зачем??? Зачем ты не послушал меня?» Его голос был слаб, но я слышал с нем море гнева. «Антонио, держись! Я спасу тебя!» Я попытался убрать балку, прижимавшую его, но это было бесполезно. «Бесполезно....» как будто он услышал мои мысли. «Не надо, Ричард... это не поможет... я все равно умру... потому что этот остров – место смерти!» Он выкрикнул это! Его глаза сверкнули неестественным блеском! «Ты погубил их всех, Ричард! Я надеюсь, что твоя смерть... будет... такой же мучительной!!!»… и он испустил дух.
Анна молчала. Я был возбужден. Мне необходимо было успокоиться, чтобы продолжать дальше. Сколько бы дней, лет и веков не прошло, я всегда буду помнить этот день, когда я потерял свою команду и своих друзей, но… обрел свое бессмертие.
Я решил продолжать дальше. Чем быстрее я с этим покончу, тем будет лучше.
-Отчаяние охватило меня. Непонимание, сожаление, страх, боль, они все навалились на меня и стали терзать мое сердце. Я больше не мог смотреть на то, как мой корабль стал могилой моих друзей. Я стал выбираться наружу. Выбравшись, я бросился прочь от судна. Упав на колени, я схватился руками за голову. Из моего горла вырвался крик отчаяния и боли! Я рычал и рыдал! И все время повторял: « Я умер! Я умер!» «Ты не умер, Ричард», - послышался спокойный голос сзади меня. Я обернулся и увидел ЕГО. Он был одет в белую рубашку и темные брюки. Светлые волосы…Приятное лицо…От его взгляда все отчаяние и боль прошли мигом. «Пойдем со мной, Ричард! Я все объясню тебе. Ты узнаешь, зачем ты здесь, и ты сможешь выбрать свою судьбу.»
Я поверил ему… сразу… и пошел за ним. То, что он поведал мне, было невероятно. Но я верил каждому его слову. Он сказал мне, что этот остров – моя судьба. А я – часть этого острова. Он предложил мне выбор – умереть или жить вечно, и вечно служить этому острову. Я долго размышлял над выбором. Это только на первый взгляд кажется, что жизнь лучше, чем смерть. Но бесконечная жизнь... ирония в том, что я никогда не смогу сравнить и узнать, что же лучше… потому что я выбрал бессмертие.
Я замолчал и посмотрел на Анну: в ее глазах было столько боли… Я не мог вынести этого взгляда. Теперь она отстранится от меня, она будет меня бояться, и, возможно, даже возненавидит. Сил смотреть на нее больше не было. Я развернулся и зашагал по направлению к пробоине.
Я зашел внутрь. Тела моих товарищей были убраны уже давно. Только в моих воспоминаниях этот корабль был могилой. Сейчас же он было просто огромной деревянной махиной, лежащей посреди джунглей. Лучи солнца пробивались сквозь щели и дыры в палубе и самом корпусе. Лианы уже проникли и внутрь, обвивая своими цепкими зелеными лапами доски и балки, все то, что некогда было трюмом Черной Скалы. Сейчас это место было невероятно романтичным и прекрасным.
Я сел на какой-то деревянный ящик, уперевшись локтями в колени и обхватив голову руками. Внутри меня все бушевало… от воспоминаний, таких ярких… пугающих… волнующих… и оттого, что я рассказал это все… впервые в жизни. Я никогда и никому не рассказывал об этом. Такого запрета Джейкоб мне не давал, но я сам не хотел этого. Да и некому было. Но ЕЙ я не мог не рассказать. Впервые в жизни я выразил свои мысли, чувства и воспоминания словами. Вслух! И я как будто пережил это все еще раз.
Послышались легкие шаги, и я увидел, что Анна подошла и встала передо мной. Что это? Она не ушла? Не убежала от меня из-за страха и отвращения? Я поднял взгляд на нее. Столько теплоты и добра было в ее глазах!!! Она обхватила своими руками мои запястья и обвила ими себя. А потом обхватила мою голову и прижала ее к себе. Я задохнулся от ее аромата, такого нежного и… сладкого. Я чувствовал щекой мягкость ее тела… ощущал, как она дышит... Я чувствовал нежность и заботу… Еще никогда в жизни обо мне никто не заботился. Как же было приятно чувствовать тепло ее сердца… ее души!
-Анна... - я повернул голову и посмотрел на нее снизу вверх.
Лучи солнца, пробивавшиеся сквозь щели деревянных досок, играли в ее волосах, ласкали кожу ее рук. Сама нежность стояла передо мной. Я любил ее сейчас… любил сильнее всего! И я чувствовал, что моя любовь бесконечнее моей жизни.
Она обхватила своими ладошками мое лицо, склонила голову и прикоснулась своими губами к моим. Сладость ее поцелуя была бесконечной. Нежность и страсть накатывали волнами, сметая все остальные чувства. Не осталось ничего вокруг меня… не осталось ничего во мне. Этот поцелуй опустошал меня, одновременно заполняя все мое естество новыми ощущениями. Не было вечности до него… не будет ее и после. Сам этот поцелуй был вечностью.
Она отстранилась от меня и прижалась лбом к моему лбу, закрыла глаза и улыбнулась.
-Ричард... я и не могла подумать, что судьба подарит мне такой подарок! Мне, самой обычной и ничем не примечательной, — тебя, самого необычного и прекрасного человека на всей земле!
Она выпрямилась и посмотрела на меня сверху вниз. Я поднялся. И сразу исчезло это ощущение ее заботы. Наоборот, теперь я чувствовал, что должен защищать ее. И в первую очередь…от себя самого. Я не мог заставлять ее так страдать. Ведь сейчас мы можем быть вместе… а что потом? Через десять… двадцать лет? Она будет стареть и ненавидеть меня за то, что я не старею вместе с ней. А потом когда-нибудь она умрет... и я буду страдать всю жизнь. И даже не всю оставшуюся жизнь, потому что моя жизнь БЕСКОНЕЧНА!!!
-Анна... - мой голос сорвался. Сейчас я мне предстояло разрушить все ее мечты и надежды., - ты, действительно, думаешь, что это везение? Встретить меня, увлечься мной? А что если это страдание? Анна, прости меня. Я не должен был... я не могу поступить так с тобой! Нам нельзя быть вместе..
Боже мой! Я так надеялся, что она сама оставит меня! А вместо этого… мне приходится гнать ее от себя!
Она смотрела в пол и тихо дышала. Затем она взяла мою руку и поднесла к своей щеке. Прикосновение к ее коже сводило меня с ума! Анна, ну что ты делаешь со мной!!!
-Ты так говоришь, только потому, что ты бессмертный? - это слово прозвучало так просто и естественно, как будто она сказала: «Потому что ты брюнет?» - Это не важно, совершенно не важно! Конечно… если я хоть капельку дорога тебе... - и она посмотрела на меня… И снова океан… океан надежды... и любви... против этого я был бессилен.
-Ты очень дорога мне! Я не могу теперь представить жизни без тебя! Никогда прежде я не любил. Никого. Никогда. А тебя... я люблю тебя...
И я обхватил ее, прижал к себе и впился поцелуем. Она отвечала мне… страстно. Я ощущал ее… ее всю… целиком. Она была моей, а я … был ее. Чувство единения с ней воодушевляло меня, и я был не в силах оторваться от нее.
Но я должен был. Через невероятную боль я заставил себя сделать это. Я отстранился, но не выпустил из своих объятий. Я заглянул в ее глаза и увидел в них океан счастья, но опять… почувствовал боль… оттого, что придется забрать у нее это счастье.
-Прости, Анна...
-Тебе не за что просить прощения.
-Есть за что. Я поступаю очень эгоистично. Я должен был сам принять решение, но я не в силах сделать это. Меня безумно тянет к тебе, и я не могу совладать с собой. Но ты разумнее меня. Прошу тебя, пообещай мне, что ты подумаешь сто раз, прежде чем примешь решение. Как ты решишь, так тому и быть. Но помни! Одного твоего слова… одного взгляда достаточно, чтобы я навсегда стал твоим. Тебе стоит только позвать меня, и я приду к тебе. Только пообещай мне, что подумаешь. И будь благоразумной.
Я поцеловал ее в лоб и расцепил объятья. Боже мой! Какую боль я почувствовал, отпуская ее!!! Но я не мог по-другому. Я и так уже натворил достаточно дел: нарушил все запреты и принципы. Но какие могут быть принципы, когда речь идет о любви?.. о любви вечного?.. о вечной любви?
Я развернулся и медленно пошел прочь. На пути к выходу из трюма я цеплялся рукой за балки, словно отталкиваясь от них, чтобы легче было идти, потому что ноги вдруг стали ватными и не хотели двигаться.
Но я смог выбраться наружу. На воздухе стало немного легче. Все еще борясь с собой, я направился к своей палатке.
Вот и все, Ричард. Ты сделал все что мог, чтобы растерзать душу ей и себе. Теперь остается только ждать. А уж ждать — наше самое привычное дело. Ожидание было смыслом моей жизни. Я был готов к этому новому ожиданию. И даже если она никогда не придет ко мне, я все равно буду ждать ее вечно. Вечность — это так привычно для меня.

-------------------------------------------------------------------------------

Я сидел в джунглях у подножья дерева и не решался пройти еще немного, чтобы попасть в лагерь.
Я ненавидел сам себя. Я был кругом виноват перед Анной. Я вел себя как эгоист. Сначала я играл с ней в игру, чтобы потешить свою гордыню… потом строил коварные планы, чтобы не влюбится в нее…потом позволил себе слабость не просто полюбить ее, но и дать ей возможность влюбится в меня. Я не смог молча отказаться от нее… Я влез в ее сердце и заставил ее принять решение за нас… Я был с ней, с каждым днем все сильнее и сильнее привязывая ее к себе. А потом мне стало страшно! Как же?! Бессмертный и… обычная девушка! И просто в один далеко не прекрасный день я жестоко обрубил все связи между нами. Казалось… что обрубил. Невидимые нити связывали наши сердца. Я пытался игнорировать это и тешил себя мыслью, что она не чувствует этого.
Ее выбор был иллюзией. На самом деле, я сам все сделал так, что у нее выбора не оставалось. Она приняла решение всего один раз. И я не мог винить ее за это решение, потому что в ту ночь я был самым счастливым… В ту ночь… когда она впервые пришла ко мне.
Желание опять стало накатывать волнами при воспоминании о той ночи. Хватит прятаться, Ричард! Хватит прикрываться своей необычностью! Будь сильным - сделай счастливой женщину своей жизни!
[/spoiler]