Прошло совсем немного времени, как от былого делового настроя, как впрочем и от наших деловых нарядов, не осталось и следа. Воспоминания о том, где конкретно сейчас находятся мои костюм и строгая, обтягивающая талию, юбка, в большой спешке недавно буквально сорванная с меня Мериам, казалось бы растворились безвозвратно, уступив место чему-то дикому и необузданному. И решив не отвлекаться на рассудительные нотки моего подсознания, усилено пытающегося достучаться до той самой благоразумной Каролайн, вставшей сегодня утром ровно в семь часов утра, также как все порядочные граждане пившей кофе под просмотр передачи «Good Morning America», точно также как все остальные отправившейся затем на работу… Все что сейчас происходило вокруг меня, казалось мне чем-то настолько безумным и неподдающимся логическому осмыслению, что представлялось абсолютно не реальным. Так, будто бы я на время, буквально короткий промежуток времени, освободилась оттого гнета и бремени, вот уже долгие годы взвалившиеся на мои плечи. В этот момент все прошлые проблемы и заботы той, другой Каролайн, связанные с бесконечными телевизионными дебатами, опросами прессы, подготовкой к предвыборной гонке, альтернативные источники топлива… Линкольн Барроуз, словно отодвинулись на второй план. Впервые за последнее время я ощутила себя, как тогда в юридическом колледже родного Мантгомери, когда вокруг не было ничего кроме моей мечты и сиюминутного счастья, в объятиях первой любви. Ни политики, ни интриг, ни противостояния. Я горько усмехнулась, в тот момент пока Пол, по моему окончательно потеряв нюх и элементарную субординацию, принялся с воодушевлением подстраиваться ко мне сзади, видимо потеряв всякое терпение. Если бы он только знал, какое будущее ждет ту прежде неуверенную и неловкую девушку, не находящей себе место в его присутствии, возможно бы мне никогда бы не пришлось испытывать ту боль, то первое личное поражение, пережитое мной во время нашего расставания… Однако я никогда не позволяла себе такого удовольствия, как проявление слабости, главного врага на пути к большой политике и успеху. Вместе того, чтобы убиваться и проклинать все на свете, я лишь еще больше погрузилась в работу и текущие обязанности, и Бог свидетель, своим упорством я достигла желаемого. В конце концов место вице-президента Соединенных Штатов, далеко не усыпана лепестками роз. Скорее даже наоборот, идя на пути поставленной цели, я всякий раз опасалась усыпить свою бдительность и наступить на ядовитую змею, коих полно в коридорах сената. Намного позже, тогда когда я полностью и до конца обросла броней, в моей жизни появился Пол Келлерман. Подумав о нем, я тут же проглотила стон, зародившийся от соприкосания с ним. Беря его к себе в охрану, я и помыслить не могла насколько много в нем скрытых талантов… - двигаясь в так с ним, неразборчиво, рывками думала я, все больше теряя нить действительности и с головой окунаясь в море блаженства. - Возможно я зря в свое время ставила под сомнение его способности в постели, во время одного из тех задушевных разговоров с Теренсом? По крайней мере сейчас, я готова уверенно забрать свои слова назад… Господи, неужели он настолько сильно любит меня, как я и подозревала?... Я… о, мой Бог… я даже готова повысить его жалование… если только… если только и впредь останется таким же работоспособным… - бешено вдыхала я, на какое-то время потеряв из виду Мериам, судя по всему переключившуюся в эту секунду на все того же Пола.
Неизвестно сколько бы продолжалось наше мероприятие, если мое внимание, пусть даже и очень притупившееся, вдруг не привлек звук открывающейся входной двери. Сказать, что в этот момент я испытала невероятный шок и изумление, значит не сказать ничего. В ту же секунду, еще не разглядев незваного визитера, меня охватила животная паника. Теперь мысли об разбросанной где-то здесь верхней одежде, сделались особенно актуальными. Чуть ли ни отпихнув от себя талантливого телохранителя, значение слова «телохранитель» внезапно получило для меня совершенно иное представление, я, обхватив руками грудь, стала активно ползать на коленках по гладкому полу, выискивая бы чем прикрыться. На помощь пришел, как это ни странно, все тот же Келлерман, бережно укрыв меня своим просторным пиджаком, на что я, немного рассеяно кивнув ему, застегнулась на все пуговицы. Заплести растрепавшиеся волосы, я все же не успела, и дело было вовсе не в наличие времени, кое при должном желании можно было бы подыскать. Суть дело в том, что моему более менее успокоившемуся взору, наконец предстали сами гости. И увиденное, ввело меня в самый что ни на есть ступор. Передо мной стояла та самая дамочка, что в течение последнего времени усердно втыкала мне палки в колеса и не перестающая копать там, где это совершенно нежелательно. В голове тут же всплыли донесения и отчеты моих агентов.
- Вероника Донован, собственной персоной, если я не ошибаюсь. - возвращая своему голосу прежние нотки холода и металла, а внешнему виду, насколько это возможно, гордость и уверенность, почти выплюнула я. Только сейчас, я заметила того второго новоприбывшего, что до сих пор продолжал неуверенно перетаптываться с ноги на ногу, немного позади своей подруги. И судя по его напрягшимся плечам и резким движениями, не обладал той же решительностью, а может быть наглостью, прямо излучавшуюся от адвоката все тех же проклятых братьев, будь они неладны. Черт возьми, клянусь, когда вся эта неприятная история окажется в далеком прошлом, я открою ту бутылку Old Bushmills, о которой меня так все время умоляет Теренс! - не место былой смущенности, пришел гнев, что вовсе меня не радовало. - Как никак, а с этой стервой следует сохранять хлоднокровие… Особенно теперь…
- Приветствую вас, госпожа вице-президент. - отвесила она в ответ издевательский поклон. - Направляясь сюда, я и представить себе не могла какая приятная встреча меня ожидает. Ведь меня всегда грызло любопытство, как именно выглядит настоящая жизнь творцов нашей демократии. - нисколько не страшась того, с кем она разговаривает, да еще в таком тоне, продолжала она свой ехидный монолог.
- Послушай, девочка… - наконец выглянула откуда-то из под низу, пропустившая все вступление, а может намеренно не показывавшаяся, моя советница из Компании. Уже совершенно одетая и снова в полной боеготовности. - …похоже ты самую малость заплутала, пока направлялась сегодня в школу, продолжить свои номера в команде девочек-черлидерш. - в каждом ее слове звучала неприкрытая агрессия, которой до сего момента никогда не доводилось видеть. Кто ее знает, может появление адвокатов пришлось, в ее случае, на самый неподходящий момент. И она так болезненно это выносит… - мысленно усмехнулась я.
- Мериам, пожалуйста. Не стоит так уж… - начала было я.
- Ей появление совершенно не случайно, госпожа вице-президент. - перебил меня на полу слове Келлерман, что стало для еще одной неожиданностью. - После увиденного этими двумя, мы просто не имеем права давать возможность уйти. А хорошенько изучив, мисс Донован, я готов с полной уверенностью сказать, что она не применит воспользоваться компроматом. - не переставая проедать глазами брюнетку, горячо вставил он.
- Все это конечно очень любопытно и увлекательно, наблюдать за тем как в самом сердце нашей страны, одной из основных направлений внешней политики которой является демократизация мирового сообщества, в полный голос выносятся предложения об убийстве юридического лица… - она бросила быстрый взгляд на Пола. - …Но поспешу вас расстроить, все самые пикантные сцены уже отправлены с моего телефона на мой электронный адрес, с пометкой «Эл-Джею», может знаешь о таком, а? - дерзко поинтересовалась она у Келлермана. - В сообщении я ясно даю ему понять, что если я и Ник не вернемся через пять часов обратно, разослать эти незабываемые кадры во все газеты и телеканалы. Мне очень жаль. - мерзко улыбнулась она мне.
- Маленькая сучка… - зашипела Мериам, но жестом заставила ее умерить свой пыл.
- В таком случае, чего же ты хочешь? Моего чистосердечного признания? Или может быть мое видение на события 11 сентября? - притворно вежливо спросила я.
- Идея неплохая, но оставим это на другой раз. Сейчас у меня есть соображения поинтереснее. - вдруг принявшись расстегивать свою блузку, медленно сказала она.

Всюду сегодня был неприятный привкус. Будь то портвейн, мерно плещущийся в этот момент в моем бокале, или же недавно закончившиеся деловые переговоры с нашими арабскими друзьями. На лице проскользнула вымученная улыбка. Да, хороши же друзья. Одно лишь слово, хотя на что надеялся? Неужели, после многолетней политической практики, я все еще сохранил столь наивные представления, больше свойственные молодым энтузиастам. И все таки… Стоило мне несколько лет назад лично, от лица всей страны, посулить Саудовской Аравии совершенно неслыханные доселе послабления и финансовые уступки, на нефтяном рынке, во многом зависящем сейчас и от наших ближневосточных коллег, передо мной чуть ли кланялись в ноги вся элита арабского мира, не переставая обещая райские пущи и светлое будущее, а как на деле помочь мне в модернизации застарелой мировой экономической системы, так нет же. - задумчиво, почти отстраненно я отпил немного терпкого напитка. - Мы, оказывается, слишком рискуем, официально поддерживая уход в прошлое рекордных 80-доллоравых котировок за один баррель нефти… И ничего, что помощь, коей я заручился когда-то от них, стала бы для меня в это непростое время интриг, теневых махинаций и практически открытой борьбы за мое место, поистине спасительным кругом. Заключи сегодня я договор о переходе двух стран, одних из лидеров по добыче черного золота во всем мире, и амбиции этих стервятников моментально бы поубавились… Ну ничего, рано или поздно я добьюсь своего. Я воплощу в жизнь свою мечту, пора отбросить в стороны все пережитки прошлых достижений и полностью углубиться в альтернативные источники энергии. Хотя настолько глобальная программа требует не менее глобальных временных ресурсов… Возможно, неплохо было бы уже сейчас начинать поиск своего преемника, потому как что-то подсказывает мне, а пылкие речи Каролайн Рейнолдс, абсолютно и безоговорочно согласная с моими доводами, больше смахивают лживую демагогию, направленную на еще колеблющегося электората и обширный контингент Зеленых, голоса которых очень пригодиться ей в скорой гонке. - наконец отставив в сторону блестящий стакан, с недопитым содержимым, я устало потер глаза. - Пора остудить эту женщину, пока она полностью не завладела инициативой… С каждым разом донесения специальных служб, тех что еще сохранили верность вертикали власти, становятся все тревожнее и тревожнее. Из отдельных рапортов стало понятным, что в дело подключилась и так называемая Компания, кость в горле Белого дома на протяжении уже достаточно долгого времени…
- Господин Браун, мы на месте. Прикажете заходить на посадку. - донеслось из кабины пилота.
- Да, пожалуйста. - через некоторое время отозвался я, бросив взгляд на панораму из окна вертолета, прекратившего вдруг свое движение и принявшегося создавать лопастями небольшие торнадо на лужайке перед Капитолием.
Время потребовавшееся на благополучное приземление, я провел во все тех же раздумьях, касательно моего собственного положения, назвать которое прочным и уверенным, просто язык не поворачивается. Хотелось лишь одного, без лишнего шума пересечь пространство до дверей своего кабинета, не попав походу дела в объективы нежелательных лиц, и заняться насущными делами, коих уверен, хватит на то чтобы на какое-то время отвлечься от всех этих мыслей. Кивнув своим безликим телохранителям, чьи имена даже не держал у себя в голове, я, перехватив в руке тяжелый дипломат, полный совершенно бессмысленных и пустых договоренностей, сошел с перекинутого трапа. Никаких парадных колонн солдат и журналистов, не было и в помине. Да и особого повода для организации помпы, так любимой всеми политическими деятелями, не имелось, потому как иначе бы я ни за что не упустил бы такой отличной возможности, как раструбить о своих победах во всех шестичасовых новостях всех американских телеканалов. Быстрым шагом, в сопровождении троих людей в черном, я преодолел «уязвимое» подстреженно-газонное пространство, после чего, с некоторым облегчением углубился в прохладные залы знакомого «Поместья», как в шутки называют некоторые сенаторы. Прохлада и спокойствие незамедлительно окружило меня, а при мысли о том, что большинство регулярного персонала и административного персонала здания, разъехались на золотые пляжи далеких островов, мне даже на секунду показалось, что не все так и плохо как могло бы бить.
Но это мне лишь показалось… Еще не ступив на первый лестничный марш, до меня донеслись странные сдавленные звуки, заставившие меня невольно вернуться из мира сделок и противостояния, в мир реальный. Недоуменно бросив взгляд на агента, стоявшего по правую руку от меня, я не проронив не слова, пошел вперед, преисполненный желания разъяснить в чем собственно дело. Потому что постепенно, с каждой преодоленной ступенькой, я начинал понимать что же именно происходит в этих умиротворенных и одиноких помещениях с высокими потолками…
Шокирующие догадки подтвердились лишь тогда, когда я оказался на втором этаже. Несмотря на все домыслы, еще мгновения назад зародившиеся в подсознании, я никак не мог придти в себя, от увиденного действа. Прямо здесь же, в примерно десяти шагах от меня, прямо в углублении двух массивных мраморных колонн, две совершенно незнакомые мне девушки, занимались чем-то, что просто помыслить до сего дня было невозможно. В стенах Капитолия, олицетворения всех тех ценностей и моральных достижений, коими живет Америка, в открытую совершался близкий физический однополый контакт. Вот ведь значит чем живет наша великая держава?! - я перевел полный непонимания глаза на все того же безличностного охранника, так как мое появление похоже никак не повлияло на страсть и амплитуду действий и звуков, происходящих и исходящих от этой… пары. Ситуация была, мягко говоря, необычная, я абсолютно не знал как поступить, в конце концов а четких законов ограничивающих половые акты лиц одного и того же пола, явно не были прописаны в нашем законодательстве… Что, как я теперь понимаю, было большим упущением.
- Я вас случайно не отвлекаю? - как можно более буднично, стараясь не терять лица, являющийся почти таким же ключевым элементом для действительно достойного политика, впрочем как и для игроков в покер, вежливо поинтересовался я.
Только теперь мне удалось привлечь их драгоценное внимание к своей скромной персоне. Неудержимая палитра звуков, в мгновение ока прекратила свое существование.
- Я… пожалуйста это все не то что вы… то есть мне… другими словами… Господи!... - чуть ли подпрыгнув от изумления, смешанного с каким-то диким ужасом, затараторила полуголая брюнетка, что после всего увиденного раннее меня уже мало смутило, в то время как вторая принялась в какой-то заторможенности подбирать свои разбросанные вещи.
- И слушать не желаю! - тут я уже не мог сдерживать свой праведный гнев, истинного католика. - Возможно, срок, по моим представлениям причитающийся за такое… за такое варварство вам и не светит, однако я сделаю все необходимое, чтобы вы возместили такой региональный штраф, последствия от уплаты которого вам, прости Боже, вам милые дамы еще придется испытать на своей заднице очень долго! - мой вновь взгляд упал на потерявшуюся где-то в ином измерении рыжую девицу, и решив ей немного подсобить, я со злобой подтолкнул носком отполированного ботинка какую-то маленькую блузку, к которой она упорно тянулась все это время, неловко прикрывая свои прелести.
- А дабы мои желания воплотились в жизнь, я немедленно свяжусь со органами правопорядка, с теми что обязательно доведут дело до конца. - Оставайтесь ними. И не поддавайтесь соблазну. - ехидно заметил я, окинув двоих распутниц оценивающим взором.
Оставалось лишь добраться до Овального кабинета и покончить с этим инцидентом так как и подобает, по всей строгости закона. Шумно распахнув двери, я полностью в своих думах, так и замер на пороге. Не веря свои глазам…
- Эээ… добрый день, господин, президент… - высунув белокурую голову из-за чьих-то объятий, поприветствовала меня вице-президент Каролайн Рейнолдс.