Белла... милая... маленькая моя девочка...
Как бы я хотел уснуть, и увидеть тебя во сне. Но я не сплю. И я все время как во сне. Исчезла ясность мыслей и видения, как будто я опять стал человеком. И снова все покрыто дымкой. Я все время вижу тебя. Твои темные волосы, бледную кожу, темные, глубокие глаза, нежные, теплые губы. Как я хочу коснутся их!!! Таких теплых, мягких.
Я никогда не думал, что бывает так больно! Больнее, чем во время агонии. Но только агония заканчивается. А это не закончится никогда.
Белла, милая моя. Забудь меня скорее. Я не хочу, что бы тебе было так же больно. Я ушел от тебя, причинил себе эту боль, только что бы тебе не было больно. Если ты все еще помнишь меня, значит я зря это все сделал.
Так странно бьется сердце. Как будто только наполовину. А вторая половина не бьется. И очень холодно. В сердце. Такой жуткий жуткий холод. Я давно такого не чувствовал. Никогда после перерождения. А сейчас такой жуткий холод. Я так хочу почувствовать твою нежную горячую кожу. Услышать звук твоего сердца. И что бы в моем стало жарко. И оно стало биться. Все. Полностью.
Но это я хочу. А ты не должна. Ты должна найти себе тоже теплое горячее сердце. А не такое как мое, каменное и холодное. Может быть Майкл? Хотя его сердце не достаточно горячее. Может ты найдешь кого-то горячее...
Кто-то рычит.... О! Это же я! Успокойся, Эдвард. Ты же сам хотел этого. Ее счастья. Пусть и с другим. Ты справляешься с тоской по ней. Справишься и с ревностью.
Начался дождь. Ты не любишь дождь, Белла.
Белла.... так сладко становится когда я произношу твое имя. Белла... Белла...
Что ты делаешь сейчас? Наверно, ты наглухо закрыла окно, завернулась в одеяло и читаешь книгу. Конечно же о любви. Только не читай про Эдварда. Забудь это имя. Забудь меня.
А я не смогу. Хочу. Но не могу.
Помнить нельзя. Забыть невозможно.
Белла, я надеюсь, твоя книжка очень интересная. И ты, читая ее, забыла обо всем. Я вот не нашел себе такой книжки. Я ничего не могу ни читать, ни смотреть, все время думаю о тебе. Только ты не думай обо мне, пожалуйста! По-жа-луй-ста....
Я знаю, ты не любишь дождь. Но ведь под стук дождя так хорошо читать. Я знаю, ты не любишь холод. Но ведь сейчас ты завернулась в одеяло и рядом с тобой нет самого холодного в мире существа. И самого опасного. А значит ты в безопасности.
Белла.
Белла.
Моя Белла.
Я люблю тебя.
А дождь все идет. Я смотрю сквозь его завесу. Ты наверно где-то там. Только не думай обо мне пожалуйста.
Это только я такой слабый, что позволяю себе думать о тебе.
И целовать тебя.
Холодный дождь станет преградой на пути моего поцелуя.
Я закрываю глаза и вспоминаю твои горячие губы.
Что это? Ты отвечаешь мне? О! Белла! Как же я скучаю по тебе!!! Так сильно, что почудилось, что ты тоже сейчас целуешь меня.
Видимо это все дождь. Это то, что соединило нас. И то, что сейчас разделяет.
Я буду ждать следующего дождя. Чтобы снова поцеловать тебя.

Лейто вернулся домой. Он жил в самом чистом доме в 13 районе и у дома была очень хорошая охрана. Квартира Лейто была обустроена очень удобно. Стояла очень хорошая мебель, большой плазменный телевизор, хороший компьютер последней модели. Также было несколько турников. Как только он вошел, сразу подвязал веревку к колокольчику. Такие ловушки он делал часто, они предупреждали о приближении людей. Он открыл окно и улегся на кровать.

Резкий звон будильника разбудил Лейто. Он не думая, побежал к рюкзаку, выложил деньги, позвонил Парису и сообщил ему, что выдвигается.

Подойдя к участку, он увидел машину, заполненную чернокожими людьми. Тут же началась стрельба по охранникам, и все охранники, стоящие на улице были убиты. Лейто стал осторожнее заходить в здание и толпы полицейских, сбивая с ног Лейто, стали выбегать из участка с оружиями. Лейто спокойно прошел с взрывчаткой, зажег бумажку и поднес ее к системе пожарной безопасности. Он побежал на 3ий этаж (там держали преступников), схватил фотографию и стал разглядывать людей, выбегающих из клеток. Видя человека, который ему нужен, Лейто подбежал к нему и схватил за руку.
-Привет, я Лейто. Работаю на твоего брата. Беги за мной!
Лейто заложил взрывчатку на 2ом этаже, а другие 2 на 1ом в разных точках. Выбежав из здания, он не увидел никакой машины, и ему пришлось бежать до территории Париса.

Переезд в Форкс.. По собственной воле. Это было довольно нелегко, но пора маме дать отдохнуть от меня и дать ей побыть с ее любимым Филом, а то из-за меня она все время сидит дома вместо того, чтобы ездить с ним в командировку. Но все равно, может быть, и здесь мне понравится, хотя этот городок я ужасно ненавидела. Кто знает, может там все изменится?
Вот я еду с папой на машине и даже не знаю о чем с ним поговорить. О погоде? Да здесь вроде всегда дождливо. Тему я не могу найти, может, он первый заговорит?
- Рад тебя видеть, Беллз! Я, кстати, нашел тебе классную машину! – сказал он, когда мы стояли на светофоре.
- Да, па, я тоже рада тебя видеть! – ответила я. Немного помедлив, я добавила, - а что за машина?
- Ну.. – промямлил он - это пикап, «шевроле». Помнишь Билла Блэка из резервации? Когда ты была маленькой, вы еще там с его сыном Джейкобом гуляли..
- Не-а.. Что-то не припоминаю.. – сказала я. Не хочу развивать эту тему, хотя я смутно помнила их резервацию. Правильнее сказать, почти вообще не помнила. Что ж, видимо мне предстоит новое знакомство..
Больше мы не разговаривали до самого дома. Там оказалось неуютно и темно. Видно сразу: Чарли живет один и особо не следит за домом. Он показал мне все комнаты: ванну, которая теперь будет одна на двоих, мою спальню, кухню и все остальное. Больше всего мне нравилось в Чарли то, что он не привязывается. Наверное, мы быстро поладим.
До школы здесь недалеко, да и сам городок небольшой, но пешком все-таки не хотелось идти. Поэтому я спустилась на кухню, где Чарли ел пиццу и смотрел бейсбол, и спросила, где моя машина. Он посмотрел на меня многозначительным взглядом и сказал, что сейчас поедем в Ла-Пуш, чтобы ее забрать.
- Что значит забрать? – удивилась я. Не мог же этот Билли за просто так отдать свою машину
- Ну.. Он больше не водит, сама увидишь, почему, и я у него купил тебе в подарок! – улыбнулся отец. Я была в недоумении, как же это так можно покупать такие дорогие подарки дочери, которая этот городишко не любит так же, как человек не любит есть землю!
Минут через двадцать мы уже ехали в резервацию. От нашего дома она была недалеко, поэтому мы доехали быстро. Подъезжая к дому Блэков, Чарли начал гудеть. Из дома тут же вышел высоки парень с длинными черными волосами, а за ним выехал на инвалидном кресле мужчина лет сорока пяти в ковбойской шляпе. Чарли вылез из машины и пошел к мужчине в коляске.
- О, Чарли, давно не виделись! – смеясь, сказал мужчина.
- Билли, смотри, кто ко мне приехал! – с гордостью и энтузиазмом сказал Чарли.
- Неужели Белла?! – сделав вид, что удивлен, произнес Билл. – Давай, Изабелла, выходи! Чарли тут столько про тебя рассказывал перед твоим приездом в Форкс!
Ну вот! Теперь, наверное, весь этот город знает, что сюда приехала из солнечной Калифорнии дочь шерифа Чарли Свона Изабелла. Чарли замахал рукой, призывая выйти из машины. Пришлось выйти, вариантов-то у меня нет, надо и машину посмотреть, и вообще все остальные дела сделать. Земля была мокрой и я, конечно же, поскользнулась и чуть не упала. Почему я не упала, я поняла только когда ощутила, что на ком-то лежу. Оказалось, что парень схватил меня и очень крепко держал, после чего поставил на ноги и, улыбнувшись, сказал: «Будь осторожнее.»
В эту секунду что-то во мне переклинило. Что-то подсказывало, что мы с ним будем очень близкими друзьями. Но я всего лишь натянуто улыбнулась и поблагодарила.
- Я Джейкоб. А ты Изабелла. Верно? - неуверенно спросил парень
- Белла. Просто Белла, – поправила я. Мне с самого начало показалось, что этот парень солнечный и приносит людям тепло. Он был силен и добр. И это только я узнала за две минуты нашего общения! Значит, он еще и открытый для окружающих!
- Белла! – кликнул меня Чарли, - ты идешь смотреть машину или нет?!
Улыбнувшись Джейкобу, я пошла по дороге к двум мужчинам. Билли покатил на своей коляске, а Чарли пошел рядом. Джейкоб нас нагнал, когда мы уже подошли к машине.
- Вау! Какая классная машина! – заговорила я искренне. Эта машина мне действительно понравилась. – Первый день в школе я точно буду на ней! – с восторгом сказала я и села за руль. Я увидела, что папа был счастлив, что его подарок мне понравился, а Билли просто добродушно широко улыбался. Джейкоб мне добровольно объяснил, как здесь все работает и сказал, что если что сломается, пусть я не стесняюсь, а просто приезжаю сюда или просто звоню – он сам ко мне приедет - и оставил номер телефона. Когда я предложила ему завтра проехать со мной в школу, я была разочарована.
- Я бы с удовольствием, но я учусь здесь, в резервации.. – с искренним сожалением сказал Блэк младший. В нем играло какое-то еще чувство, но я не смогла определить его.
До самого позднего вечера мы с Чарли торчали в доме у Блэков. Мы с Джейкобом сидели у него в гараже, а наши отцы смотрели бейсбол. Джейкоб рассказал, как мне показалось, о Форксе все – и про погоду, и про людей.. Мне с ним действительно было приятно проводить время. Но вот пришла пора нам расстаться. К своему собственному удивлению, я обняла Джейкоба на прощанье, как будто мы уже были действительно близкими друзьями.
По дороге домой Чарли спрашивал, как мне машина, как Джейкоб, как погода и прочую ерунду. Видимо, ему, как и мне, нечего было спросить, а просто сидеть в тишине было неуютно. Так как мы поели у Блэков, то дома ничего не кушали, а быстро разошлись по спальням. В эту ночь я уснула быстро..

Утро. За окном снегопад. Скоро уже Рождество. А я, наверно, как всегда буду праздновать его одна. И никто не придет, не подарит подарков. Ну, кроме сотрудников и нескольких выписанных людей, которым мы спасли жизнь. Чего-то не хватает. И я даже догадываюсь чего. Грегори Хауса. Он всегда подшутит и, хоть, как он думает, унизит, а даст в моей груди тепло. И я буду весь день жить дальше, зная, что опять он подшутил.
Место на парковке, где должна стоять его машина, свободно. Как всегда опаздывает. Пора бы уже смириться с тем, что я прихожу на работу раньше, чем он. Как и его команда, которая с этим давно уже смирилась. Наверно, сейчас сидят в его кабинете и обсуждают какой-нибудь новый симптом или определяют диагноз. Без него. Вся больница уже украшена Рождественскими игрушками, повсюду стоят наряженные красивые елки. Здесь так тепло и уютно.
Сегодня уже в который раз иду на свидание с мужчиной, с которым познакомилась на одном сайте. Жаль, что иду не с ним. Он как всегда найдет, где мы будем сидеть, придет и начнет острить. В итоге, мужчина опять меня бросит, зато Хаус останется довольным.
В кабинете, увидев себя в зеркале, поняла, что я вся в снегу. Отряхнувшись от него, я повесила пальто на вешалку и подошла к столу. На мое удивление здесь стояла какая-то коробка небольшого размера, завернутая в красную обертку. Мне стало интересно, и немедля я открыла этот подарок. Внутри лежал игрушечный шприц большого размера, а рядом записка: «Используй его правильно». На лице появилась улыбка. Кто мог подарить мне такой подарок с такой запиской, кроме как Хауса? Хотя, вообще странно, что он мне что-то подарил. Пойти шоколадку положить ему на стол что ли?
Вот начали уже обращаться ко мне врачи, чтобы дать на что-то разрешение или совет. И так до обеда. Хауса сегодня я еще не видела. Он вообще сегодня пришел? Надо бы проверить. В его кабинете никого нет, пойду к Уилсону. Лучший друг всегда все знает. Постучавшись в дверь кабинета, я вошла. Он как всегда что-то писал.
- Хаус сегодня пришел? – строгим голосом спросила я
- Я его не видел, - отрезал Уилсон и поднял голову, - ты думаешь, он прогуливает работу? – неуверенно спросил он
- Не думаю. Просто он мне нужен, а я не могу его найти! – закатив глаза, сказала я. Хотя, он мне был совершенно не нужен. Просто хотелось посмотреть на него хоть одним глазком.
- Увижу, сразу пришлю к тебе! – заверил Уилсон и вновь принялся за работу.
Хмыкнув, я вышла из кабинета и пошла к себе. Там меня ждал неожиданный сюрприз. Хаус собственной персоной сидел и рылся в моем компьютере
- Хаус! – грозно сказала я, но внутри у меня все запрыгало от счастья, - что ты вообще тут делаешь?
- Жду тебя, доктор Кадди! – сказал он, не отрывая глаз от монитора. – Мне нужно разрешение, а ты все где-то ходишь.
- Мне что, уже на пять минут нельзя выйти из кабинета? И вообще, вон с моего места! – сказала я, подойдя к нему. - Живо!
Просверлив меня взглядом, он встал, а я села за стол. Напротив меня нарисовалась недовольная фигура. Он начал рассказывать, что случилось на этот раз и что за разрешение ему нужно. Опять безумные идеи, которые могут плохо закончиться.
- Нет, – отрезала я. Но что я могу против него сделать? Хаус все равно своего добьется. А разрешение ведь он спрашивает только для приличия. Он даже и без этого вылечит. Уж я то знаю. Но он начал упрямиться и подшучивать надо мною. Внутри я вся улыбалась, а на вид только подавала грозность. Только чтобы он не прекращал. В итоге, я, конечно же, сжалилась и дала ему разрешение. Ликующий своей победой он пошел к выходу, но, открыв дверь, тут же ее захлопнул.
- У тебя что, опять свидание после работы? – негодующе спросил он. И откуда он вообще все узнает?
- Хаус, тебе-то что? Ревнуешь что ли? – съязвила я, надеясь услышать «да», но это было нереальным.
- Я тебя найду и использую все против тебя, - ухмыльнулся он и пошел вон из кабинета.
Ну вот, теперь весь день испорчен. Как мне теперь узнать, куда нам скрыться от него? Хотя, лично мне этого с одной стороны и не очень-то и хотелось.

Мы были одной семьей. Но мы всегда отличались друг от друга. Ты всегда отличалась от меня своим рвением ко всяким переделкам. Хотя ты всегда меня защищала. Потому что мы были одной семьей. И когда ты умерла, я думала, что сойду с ума, потому что не могла пережить эту смерть. Если бы не мои самые близкие ДиЭл и Майка, то, наверное, я бы уже давно была бы в психушке с психологической травмой.
Муж говорил, что в первые дни во снах я всегда бормотала твое имя. Я пыталась во снах тебя вернуть, но на утро я эти сны уже не помнила. Но все это в прошлом. Теперь, когда я уже только смирилась с твоей смертью, ты вновь вернулась.
Только зачем? Чтобы я опять испытала эти чувства? Чтобы я опять сошла с ума? Тебе не жалко ни меня, ни моих любимых людей. Ты все рушишь. Ты – зло.

Какой противный монолог. Я не пытаюсь свести тебя с ума. Ты сама закрылась в этой комнате. Для чего? Чтобы поговорить со мной? Поставила вокруг себя множество зеркал. Ты хотела, чтобы я сейчас к тебе пришла. Ты хотела этого, Никки.
А что я получаю? Выговор слабенькой сестренки? Которая говорит, что я ее свожу с ума! Ты сама этого хочешь, сестрица. Ты никогда не умела принимать важные решения и всегда просила помощи у меня. Ты не хочешь быть сильнее. В моих глазах, воспоминаниях и везде, где что-то меня осталось, ты всегда будешь такой же слабой, бессильной и не умеющей принять нужное решение, Никки.
Я всегда брала основной удар на себя. Ты всегда оставалась в стороне. Разве это не так? А теперь ты открыто заявляешь, что я – это зло.

Если ты не зло, то кто же? Ты вечно всех убивала и это не изменится. Зачем ты ко мне сюда пришла? К своей, как ты выразилась, беззащитной, слабой и никчемной сестре. Если бы я была слабой, я бы тебя не выдержала. Я бы уже давным-давно убила себя, чтобы не давать тебе прохода в этот солнечный мир.
Мой мир. Я его строила долгое время, пока ты меня вроде защищала. А ты пришла, как смерч, как буря, теперь даже света не видно, все затянулось серой дымкой. Ты его рушишь. Своего мира у тебя не будет, так не лезь в чужой.
Или ты думаешь, что теперь ты во мне и тебе теперь все можно. Все менять? Кухню ставить в спальню, а спальню в туалет? Мое тело – мой дом. Ты в него пришла. Ты стала незваной гостьей. Ты всегда теперь во мне и не даешь принять решение, что делать. Ты в меня вселяешься и совершаешь ужасные деяния. Так нельзя, Джесс. Я бы тебе уступила бы, если бы знала, что ты ничего такого не сделаешь.
Но почему я? Почему должна страдать только я и моя семья? Из-за тебя ДиЭл пустился в бега, из-за тебя за меня волнуется сын. Это ты натворила столько бед, сколько есть сейчас. От тебя невозможно избавиться. Ты всегда, ты повсюду. Ты мне надоела.

Нет, Никки, я тебе не надоела. Ты меня просто уже боишься. Боишься, что я причиню тебе и твоей семье вред. И никакая ты не сильная. Если бы такой была бы, ты бы придумала способ избавиться от меня. И ты бы никогда бы себя не убила, хотя бы ради Майки, которого у тебя все хотят отнять. Со всех сторон сыплются на него угрозы. А ты даже этих элементарных вещей не замечаешь.
Нельзя вечно быть такой глупой. Нужно уже задуматься о своем прошлом, настоящем и будущем. Что ты сейчас имеешь? «Раздвоение личности», как твердят все психологи? Что ты будешь делать? У тебя ни на что не хватает денег. Линдерман не поможет, Никки, не будь такой глупой.
Если ты впустишь меня по своей воле, то я тебе помогу. Раздобуду денег, вы, точнее мы с Майкой уедем, и ДиЭл нас никогда не найдет. Я знаю такое место.
Мы будем жить счастливо. Мы, Никки, а не вы. Я буду всегда с вами. Я буду принимать все важные решения, я буду главой семейства. А ты будешь просто в стороне учиться у меня. Может быть, когда ты перестанешь быть такой наивной и повзрослеешь, когда-нибудь ты меня будешь благодарить и кланяться в ноги за такие уроки жизни. Я всегда буду превосходить тебя во всем и везде. Тебе никогда от меня не уйти.

Ты выглядишь еще более безумной, когда такое говоришь. Ты просто не знаешь той жизни, которую я вела и веду теперь с тобой. Я тебе не психолог, который помогает советом, как правильно поступить. Я просто принимаю решение и делаюсь тобой, чтобы ты не допустила немереное количество ошибок.
Ты должна быть мне благодарна, что я тогда убила этих наемников, которые были в гараже, помнишь? Еще за то, что я почти убила ДиЭла, но ты мне помешала. Сейчас бы Майка был бы всегда с тобой, а не делили вы его пополам. Когда вообще твой муж обо мне узнал?
Никки, не будь дурочкой, посмотри на меня. Посмотри в любое зеркало. Хватит разговаривать со мной, не смотря на меня. Ты этим ничего не добьешься. Я не уйду, пока не выполню все цели, которые я построила. И ты, Никки, мне не помешаешь!

Помешаю. По крайней мере, сейчас я тебя слышу сегодня в последний раз. Я не могу тебя больше терпеть, убирайся вон из моего дома!

Я запустила в ближайшее зеркало туфлю и она, ударившись о зеркало, упало в низ, разбив ее. Разбив Джессику. Я побежала в ванную комнату, сняла оттуда зеркало, которое висело над раковиной, и с большим грохотом выкинула его из комнаты. Теперь здесь не было ничего, где я бы могла увидеть свое отражение. Я села на пол, а по щекам полились слезы. Света здесь не было, зеркал и окон тоже. Закрыв глаза, я стала напевать самую любимую песенку, лишь бы заглушить разговор, который сейчас состоялся.