Доктор был не в духе. Вся эта поездка на Барселону складывалась не так с самого начала. Сначала какой-то сорванец опять разрисовал ТАРДИС образцами наскальной живописи. Затем в киоске не оказалось чипсов, а еще чуть позже у Доктора неожиданно не оказалось денег. Ладно, не неожиданно. Но неприятно. А потом отдраенная все тем же сорванцом, но обиженная ТАРДИС почему-то наотрез отказалась приземляться.
Доктор стоял у консольной панели, сложив руки на груди, и смотрел на экран, на котором дрейфовала Барселона. Воплощенный рай. ТАРДИС тихонько ворчала, чувствуя на себе почти угрожающий взгляд. Затем - жалобный. Затем – умоляющий. Затем Доктор выругался и рванул на себя рычаг для особо экстренных случаев.
- Ну уж нет! Если я решил сегодня отдохнуть от всех, то мне в этом не получится помешать!
ТАРДИС скрипнула. Доктор свалился на пол как подкошенный, от резкого рывка. Барселона была, кажется, чересчур твердой планеткой – особо мягкой посадки не получилось.

Он сразу заподозрил неладное, когда вышел на улицу. Барселонский карнавал, который сейчас был в самом разгаре, был ежегодным, но он не помнил ни одного, в котором принимали бы участие синие телефонные будки. Доктор стоял напротив одной такой. А за спиной у него была другая – если только она не научилась мгновенно телепортироваться. На всякий случай он оглянулся. Его ТАРДИС стояла на месте, еще даже не запертая. Другая будка тоже стояла неподвижно, чего, впрочем, нельзя было сказать о ее содержимом. Внутри кто-то громко напевал, топал ногами, и, судя по всему, чувствовал себя преотлично. Доктор чувствовал, что где-то здесь подвох, но постарался себя успокоить – он-то прекрасно знал, что может случиться, если этого не сделать.
- Нет. В телефонной будке не может быть такой акустики. У меня… у меня галлюцинации. Меня просто слишком крепко приложило при посадке.
При этих словах дверь будки открылась, и, чуть не растянувшись через порог, из нее вывалился человек. Долговязый, взъерошенный, в синем костюме и улыбающийся во весь рот, он едва не приземлился Доктору под ноги, но ловко удержал равновесие, и в результате всего хитрого маневра подлетел к нему вплотную.
- Привет!
Доктор оглянулся. За спиной не было никого, с кем можно было бы так жизнерадостно здороваться.
- Эй, с чего ты такой угрюмый? Ооо, ты испачкал пиджак! Я помню этот пиджак, он удобный! Ну, то есть, не очень. Ну… то есть совсем не очень, у него для меня слишком длинные рукава, и к тому же, у меня с ним не очень приятные воспоминания, хотя нет, когда тебя будят запахом чая – это все-таки неплохо, Джеки хорошо заваривает чай. Ты помнишь Джеки? Конечно, помнишь, она всегда тебя задирала, пощечину помнишь?
Он перевел дыхание, и обеспокоенно заглянул Доктору в лицо.
- Точно не помнишь. Это были спойлеры.
Доктор был бы рад охарактеризовать свое состояние как «до него начинало доходить», но, увы, до него все уже дошло. Озарение явно отразилось на его лице, потому что клоун в костюмчике заулыбался вновь, еще радостней, и начал энергично трясти его руку.
- Я вижу, что ты рад меня увидеть, но это наверняка какой-то сбой во времени, который разнесет всю вселенную вдребезги, и нам надо успеть как-то ее спасти. Что ты тут делаешь?
Доктор невольно отступил на шаг, и наконец обрел дар речи.
- Я. Регенерировал. Вот в это?! – простонал он, поднимая глаза к небу.
- Ага, - гордо отозвался пришелец.
- Я? Регенерировал? Вот в ЭТО?
Последние показательные выступления Доктора закончились печально. Поэтому падать в обморок он все-таки не стал. Хотя стоило бы. Идиот, стоящий перед ним, это точно оценил бы.

- Почему конец света еще не наступил?
- Может, на Барселоне не действуют законы вселенной?
- Они точно не действуют, раз уж я сюда наконец добрался. Дважды.
Не то, чтобы Доктору нравилась его следующая инкарнация. Новый Доктор был тощим, смешным, похожим на мокрого воробья, искупавшегося в луже, и не был рыжим. Но, по крайней мере, у него хотя бы были волосы. И он был веселым. И его не мучила совесть и стыд. И у него, судя по всему, было все в порядке с личной жизнью. Доктор вздохнул, и попытался поймать нить разговора, который, за те секунды, что он размышлял, улетел далеко вперед. Но его прервал знакомый шум.
Они оба обернулись как раз для того, чтоб увидеть материализовавшуюся из ниоткуда синюю будку. Третью в узком переулке. Ничто не оставляло шансов на то, что это окажется простым деревянным ящиком. Десятый (как выяснилось) восхищенно захихикал и ткнул Доктора острым локтем.
- Кажется, что-то будет. Что-то точно будет!
Дверь приоткрылась.
Доктора затаили дыхание.
Из будки вышел человек, расправляя на шее галстук-бабочку. Брюки были ему коротки, пиджак был покроен по моде 60-х, и столь длинным пальцам позавидовал бы любой пианист. Доктор украдкой бросил взгляд на лицо соседа и с досадой отметил, что тот отнесся к появлению Очередного Нового с куда большим спокойствием, чем он сам полчаса назад.
- Ладно. Так уж и быть, я прощу ему эти туфли, - вполголоса заявил Десятый, нервно дергая ногой в красно-белых кедах. – Надо познакомиться, раз уж нас всех сюда занесло.
Он вскочил с парапета, на котором сидел, и вдруг резко остановился, словно наткнувшись на невидимую стену. Из третьей ТАРДИС, лениво потягиваясь, и застегивая пуговицы смятой рубашки, вышел капитан Джек Харкнесс. И что-то в его чересчур довольном виде и брошенном на нового Доктора взгляде, подсказывало…
- Что? ЧТО?! – Десятый в ужасе вцепился руками себе в волосы.
Доктор расхохотался. Справедливость восторжествовала. Моральную травму получил не он один.