Миг, в течении которого она медленно наклонялась ко мне, показался мне до такой степени нестерпимо долгим, что за это время я успела обдумать все принятые недавно в Сенате законопроекты и даже найти в них новые изъяны. Кажется уже в тысячный раз... Однако, как это ни странно, я не предприняла ни малейшей попытки остудить пыл, внезапно не на шутку разошедшейся Мериам, или же отстраниться. Вместо этого, я наоборот потянулась ей навстречу. Все что произошло мгновение спустя было словно во сне. В прекрасном сказочном сне. Наши губы жадно встретились и меня охватил невероятный адреналин, какого не испытывала даже от занятия большой политикой. И которого я уже давно не наблюдала в моменты моих последних "личных аудиенций" с Теренсом, во время одного из редких выездов в Блекфут. Мы слились в долгом поцелуе, и занятая теперь только нахлынувшими на меня противоречивыми ощущениями, я не заметила как Пол начал напряженно оттягивать свой галстук. Возможно, выхвати я это его более чем неподобающее поведение глазами, непременно сделала бы ему строгий выговор - как никак, а он был обязан... "разнять" нас... Раз уж третье по значимости лицо в государстве и ее верная советник принялись изображать из себя героинь дешевых немецких короткометражек, к тому же подобрав для этого весьма необычные декорации, он должен был вместо того чтобы тяжело сглатывать, глядя на нас, вернуть деловое мероприятие в привычное для деловых мероприятий русло. Но, Господи, как мне хорошо... - я почувствовала как Мериам между тем начала проводить рукой мне под юбкой.
Только сейчас я задумалась о наличие в Овальном кабинете средств слежения. Эйфория стремительно стала снижаться. Именно эта мысль заставила меня отпустить верхнюю губу Мериам и немного встревоженно поправить свои распустившиеся волосы.
- Что мы делаем? Это вовсе не входило в повестку дня... - почти шепотом произнесла я ей на ухо, в то время как мой личный страж, уже успев расстаться с пиджаком и галстуком, наконец приблизился к нам.
- Не надо слов, госпожа вице-президент. - она положила мне на губы свой изящный палец, остановив мое внезапное чувство вины от содеянного. - Мы взрослые девочки и знаем чего хотим. К тому же, весь компрометирующий нас видеархив можно с легкостью изъять... - Мериам в нетерпении сглотнула, и не спуская с меня своих голубых глаз, стала снимать с меня деловой костюм. Я не сопротивлялась. - ...а двери запереть.
После этих ее слов вся моя прежняя скованность и остававшаяся осторожность исчезли окончательно, уступив дорогу... Чему? Это мне еще предстояло выяснить.
- Пол, будьте добры, закройте двери... - выдохнула я, проводя рукой талии Мериам.
- Позвольте... позвольте мне не подчиниться вашему приказу... - как-то необычно дерзко впервые за последние полчаса откликнулся он, еще больше зарядив меня. Я подозревала, что эта наша маленькая интерлюдия перед переговорами об скорой смене топливо-энергетических источников в стране, не оставят его равнодушным. И как всегда оказалась права.
Пока агент Кампании постепенно спускалась все ниже и ниже, Келлерман начал нежно гладить мои уже обнаженные плечи, только после этого, видимо набравшись храбрости, все же коснувшись губами моей шеи. Я оказалась на вершине блаженства, а так и не запертая дверь в кабинет президента лишь усиливало чувство наслаждения.

***

Я все еще пребывала легкой тревоге, относительно личности моего нового помощника Ника, так вовремя и удачно подвернувшегося мне в процессе поиска доказательств невиновности Линкольна. Теперь, когда он более или менее сумел убедить меня в своей искренности, поведав мне историю о своем несправедливо обвиненном отце, что впрочем еще следовало бы проверить, я шла рядом с ним в внушительного вида залах Капитолия, куда нам не без труда удалось прорваться... Да именно "прорваться", так как никто из сенаторов и политических деятелей, с секретарями которых я успела связаться, не удовлетворил моего прощения об встрече с президентом. И в этом есть заслуга все того же Ника, коего я подозревала чуть ли не в заговоре с теми типами, заставившими замолчать мою первую свидетельницу по делу убийства брата вице-президента. Остается только поражаться связям и возможностям, этого загадочного человека, так стремившегося заслужить мое доверие.
- Все в порядке? - обеспокоенно уточнил он, заглянув мне в лицо, в то время как мы поднялись на еще один этаж по величественной лестнице. Я невеольно вздрогнула. В этом месте, мне почему-то казалось неуместным посторонние вопросы о наших делах. В конце концов сюда нередко наведывается и сама, безутешно скорбящая Каролайн Рейнолдс, а значит и ее свита из лжецов и лицемеров. Оттого поговорка "у стен есть уши", становиться особенно актуальной. Кто знает какие записывающие и следящие устройства пристроенные в этих вестибюлях.
- Да, не стоит волноваться. - вымученно улыбнулась я, сказывался хронический недосып последние несколько дней. - Просто я... просто я все думаю. Сможем ли мы вообще как-либо повлиять на ход дела, сможем ли мы вдвоем дать отпор тому чудовищному механизму, интересы которого в один прекрасный замкнулись на Линке... И идя сейчас по этому залу, я все больше укрепляюсь в мысли что надежды нет... - призналась я, вновь опуская руки.
Внимательно выслушав меня, Ник долгое время молчал.
- Мы справимся, Вероника. Даю слово. - сжал он мою руку в знак поддержки. - Не думай от тех людях, которые пытаются скрыть свои махинации под видом убийства невинного, думай о тех, кто еще сохранил верность демократии и закону. Я уверен, мы обязательно на них выйдем. И первым из них будет глава государства, только он имеет прямую власть над этой стервой... Такой шанс выпадает не всегда, пробраться в Капитолий практически без разрешения. Мы не должны его упустить.
Я кивнула ему, соглашаясь с его доводами. Вскоре мы приблизились к Овальному кабинету. И еще стоя у входу, я заметила что двери немного приоткрыты, а изнутри доносятся совершенно непонятные звуки. В недоумении переглянувшись с Ником, я осторожно открыла дверь...